JК
Реквием по солнцу :: Хэйдон Элизабет
Страница: 58 из 655Ну что же… »
Он вспомнил шлюху, которую убил сегодня вечером под мостом, — наверняка безжалостная буря сейчас швыряет и треплет ее тело, играет с ним, точно с тряпичной куклой. Потом он подумал о моряке, которого завтра сожгут за это преступление: он крепко спит, потому что вечером пропустил не один стаканчик рома, а кровь женщины, хоть он никогда ее и не видел, пропитала его одежду и засохла на руках темными густыми кляксами. Предстоит восхитительное судебное разбирательство и еще более волнующая казнь, в особенности если приговоренный к сожжению моряк окончательно не протрезвеет и из его рта будут вырываться пары рома.
Какая жалость, что он не сможет присутствовать на казни и насладиться происходящим!
Сенешаль резко выдохнул и сосредоточился, заставив смолкнуть гул темных голосов, звучавших у него в ушах.
Едва заметное движение в холщовом мешке, который он держал в руке, вернуло его к реальности и к тому, что он собирался сделать.
За креслом, занимаемым им каждый день во время судебных процессов, висел красный занавес из тяжелого дамасского шелка, источавший запах земли и плесени. Сенешаль поднялся по ведущим к креслу ступеням, отодвинул занавес, скрывавший каменную стену. Он провел пальцем по едва заметной трещине, нащупал ручку, и вбок скользнула дверь. Сенешаль вошел в темный туннель, а потом аккуратно прикрыл дверь за собой.
Он спускался по хорошо известному ему коридору, легко находя дорогу в кромешном мраке.
Он вспомнил шлюху, которую убил сегодня вечером под мостом, — наверняка безжалостная буря сейчас швыряет и треплет ее тело, играет с ним, точно с тряпичной куклой. Потом он подумал о моряке, которого завтра сожгут за это преступление: он крепко спит, потому что вечером пропустил не один стаканчик рома, а кровь женщины, хоть он никогда ее и не видел, пропитала его одежду и засохла на руках темными густыми кляксами. Предстоит восхитительное судебное разбирательство и еще более волнующая казнь, в особенности если приговоренный к сожжению моряк окончательно не протрезвеет и из его рта будут вырываться пары рома.
Какая жалость, что он не сможет присутствовать на казни и насладиться происходящим!
Сенешаль резко выдохнул и сосредоточился, заставив смолкнуть гул темных голосов, звучавших у него в ушах.
Едва заметное движение в холщовом мешке, который он держал в руке, вернуло его к реальности и к тому, что он собирался сделать.
За креслом, занимаемым им каждый день во время судебных процессов, висел красный занавес из тяжелого дамасского шелка, источавший запах земли и плесени. Сенешаль поднялся по ведущим к креслу ступеням, отодвинул занавес, скрывавший каменную стену. Он провел пальцем по едва заметной трещине, нащупал ручку, и вбок скользнула дверь. Сенешаль вошел в темный туннель, а потом аккуратно прикрыл дверь за собой.
Он спускался по хорошо известному ему коридору, легко находя дорогу в кромешном мраке.