Революционер   ::   Макушкин Олег

Опершись на руки, Эпикур перебросил через девушку свой корпус и, упав на спину, успел выпустить вдоль пола, ставшего для него потолком, смертоносную очередь в штурмовика, вползавшего на корточках в коридор поверх выбитой взрывом двери. И еще успел услышать, как Митрич крикнул: “Ушли!”, и поднять себя рывком, схватившись за драпировку стены, прежде чем очередь из тяжелого пулемета перерубила его надвое.

За мгновение до смерти Эпикур, может быть, впервые в жизни улыбнулся: он умер, выполняя свой долг.

* * *



Вход в вестибюль бывшей станции метро был заделан массивными каменными плитами. Шелест зажег большую лампу “холодного свечения”, и мертвенно-бледный свет залил все вокруг, замазав стены мелом, потрескавшийся потолок – побелкой, а пол, усыпанный битой плиткой, и без того казался будто покрытым пеплом. Лица людей стали похожи на восковые маски, одежда – на погребальные саваны. Даже голоса зазвучали как-то отдаленно, будто доносясь из другого мира. “Призраки из будущего бродят по обломкам минувшего, – подумал Лекс. – Обломки и блуждающие тени – вот и весь наш мир”.

– Это и есть ваше убежище? – спросила Леля.

– Нет еще, – ответил Шелестов. – Подождем здесь. Я дал знать ребятам, они там подготовятся к нашему визиту.

Лекс понял – что-то не так. Повисла тишина. Трое стояли, глядя друг на друга. Толчки сердца, казалось, отражались воздушной волной от глухих стен и низкого потолка, ударяя в уши пульсацией кровяного давления.

– Всем бойцам! Красный код! Повторяю, красный код! Немедленно покинуть квартал, повторяю, немедленно… – взвыл передатчик – “пчела” на виске Лекса.