JК
Резервная копия :: Нестеренко Юрий
Страница: 27 из 61Дело это трудное, опасное и, разумеется, подсудное, но нет такой вещи, которую люди не сделали бы за деньги – тебе ли этого не знать.
Он окончательно потерялся. Только открывал и закрывал рот, как рыба.
– Нет, – наконец пролепетал он. – Не надо.
– Считаю по пяти, – сообщил я. – Попробуй за это время придумать аргумент, почему мне не следует тебя убивать. Раз.
– Рон, пожалуйста!
– Два.
– Ради нашей дружбы!
– Карьера значила для тебя куда больше нашей Дружбы. Почему я должен рассуждать иначе? Три.
– Я завтра же подам в отставку!
– Ты сегодня же побежишь в полицию. Четыре.
– У меня жена и дети!
– А также любовница-секретарша. Я в курсе. Пять.
Он крепко зажмурился, и в наступившей тишине я услышал какой-то странный стук. Сперва я кинул взгляд на приборную панель, проверяя, уж не вышло ли что-нибудь из строя в самый неподходящий момент, а затем понял, что это клацают его зубы. Я подождал еще несколько секунд, а затем выстрелил ему в переносицу.
Тело я выбросил в лесу, в восьмидесяти милях за городом. Затем велел компьютеру лететь назад.
После первого в моей жизни убийства я не почувствовал ничего особенного. Было, разумеется, удовлетворение от воплощения в жизнь (или правильней сказать, “в смерть”?) моего плана, но ни сумасшедшей радости, ни страха, ни раскаяния я не испытывал. Просто решенная проблема. И, размышляя о том, чем мне заняться теперь, я подумал, что остались и другие проблемы, которые мне следует решить прежде, чем они достанутся Рону Второму.
Он окончательно потерялся. Только открывал и закрывал рот, как рыба.
– Нет, – наконец пролепетал он. – Не надо.
– Считаю по пяти, – сообщил я. – Попробуй за это время придумать аргумент, почему мне не следует тебя убивать. Раз.
– Рон, пожалуйста!
– Два.
– Ради нашей дружбы!
– Карьера значила для тебя куда больше нашей Дружбы. Почему я должен рассуждать иначе? Три.
– Я завтра же подам в отставку!
– Ты сегодня же побежишь в полицию. Четыре.
– У меня жена и дети!
– А также любовница-секретарша. Я в курсе. Пять.
Он крепко зажмурился, и в наступившей тишине я услышал какой-то странный стук. Сперва я кинул взгляд на приборную панель, проверяя, уж не вышло ли что-нибудь из строя в самый неподходящий момент, а затем понял, что это клацают его зубы. Я подождал еще несколько секунд, а затем выстрелил ему в переносицу.
Тело я выбросил в лесу, в восьмидесяти милях за городом. Затем велел компьютеру лететь назад.
После первого в моей жизни убийства я не почувствовал ничего особенного. Было, разумеется, удовлетворение от воплощения в жизнь (или правильней сказать, “в смерть”?) моего плана, но ни сумасшедшей радости, ни страха, ни раскаяния я не испытывал. Просто решенная проблема. И, размышляя о том, чем мне заняться теперь, я подумал, что остались и другие проблемы, которые мне следует решить прежде, чем они достанутся Рону Второму.