JК
Родина слонов :: Калганов Андрей
Страница: 108 из 502Всякому не доверишься — может и Истоме нашептать, что ближник худое задумал, или, не приведи бог, сам руку в княжье добро запустит, а Ловкача оттеснит. Нет, людей надо подбирать с толком. Эх, кабы были живы Нетопырь, Мясник и Хорь...
«С Жердем стакнусь, — решил Ловкач, — он Плешака с Филином подрядит, а может, и еще кого из буевищенских, его дело... Я же пяток кметей возьму да опою хорошенько, чтоб на ногах едва держались. Жердевы тати перережут кметей да добро разбросают, будто Любомирова дружина поозоровала, а самое ценное в переметные сумы спрячут — сливки с молока княжьего снимут...»
Прямо от князя Ловкач направился в палатку будущего подельника. Жердь встретил его своей вечной ухмылкой:
— Чего пожаловал?
— Вели своим выйти, — угрюмо проговорил Ловкач, — дело есть...
* * *
Сутками позже. Детинец
На внутреннем дворе теснились телеги, ржали кони, сновала расторопная челядь, рачительно увязывая тюки. Полуголые, лоснящиеся от пота люди сбились с ног. Посреди двора стоял Ловкач, подгоняя их окриком или ударом плети:
— Пошевеливайся, недужные!
А солнышко жарило, и ближнику страшно хотелось забраться в тенек, снять брони, оставшись в одной рубахе, и прикорнуть до первых звезд, когда прохлада сползет на землю. Вместо этого Ловкач парился на солнцепеке, утешаясь тем, что мучения скоро оборотятся в серебряную и золотую утварь, в ромейские монеты и куски драгоценных шелковых тканей... Ох и жарит!
— Шевелись, — ругался ближник, — мухи сонные!
Пяток кметей, едва держащихся на ногах, тоже изнемогали.
«С Жердем стакнусь, — решил Ловкач, — он Плешака с Филином подрядит, а может, и еще кого из буевищенских, его дело... Я же пяток кметей возьму да опою хорошенько, чтоб на ногах едва держались. Жердевы тати перережут кметей да добро разбросают, будто Любомирова дружина поозоровала, а самое ценное в переметные сумы спрячут — сливки с молока княжьего снимут...»
Прямо от князя Ловкач направился в палатку будущего подельника. Жердь встретил его своей вечной ухмылкой:
— Чего пожаловал?
— Вели своим выйти, — угрюмо проговорил Ловкач, — дело есть...
* * *
Сутками позже. Детинец
На внутреннем дворе теснились телеги, ржали кони, сновала расторопная челядь, рачительно увязывая тюки. Полуголые, лоснящиеся от пота люди сбились с ног. Посреди двора стоял Ловкач, подгоняя их окриком или ударом плети:
— Пошевеливайся, недужные!
А солнышко жарило, и ближнику страшно хотелось забраться в тенек, снять брони, оставшись в одной рубахе, и прикорнуть до первых звезд, когда прохлада сползет на землю. Вместо этого Ловкач парился на солнцепеке, утешаясь тем, что мучения скоро оборотятся в серебряную и золотую утварь, в ромейские монеты и куски драгоценных шелковых тканей... Ох и жарит!
— Шевелись, — ругался ближник, — мухи сонные!
Пяток кметей, едва держащихся на ногах, тоже изнемогали.