Родина слонов   ::   Калганов Андрей

Дверь в парную была приотворена, и в предбанник пробивалась полоска света, какой дает лучина...

— Волк лесной, возьми, порви боль клыками, сохатый, на рога поддень, задери ее когтями, хозяин лесной...

На лавке сидел косматый мужичонка с бородой до пупа. Парил дубовый веник в шайке, любовно поворачивая то одним бочком, то другим.

— А... — просипел мужичонка, — вот и свиделись...

— Возьми боль в дали дальние, унеси за тридевять земель, за тридевять морей, — шептал невидимый голос...

— Може, пройтиться по тебе, — мужичонка стряхнул веник, — могем...

— Дерево-дерево, дуб священный, дай Степану силу, излечите, деды-пращуры...

Мужичок хлестнул Степана веником, острая боль прожгла тело, Белбородко стиснул зубы, чтобы не закричать.

— Чего ж ты теперя не борешься? — проскрипел мужичок.

— Отпусти боля-кощеевна, отпусти Степана, добра молодца...

Степан попытался схватить мужичка за бороду, но тот вдруг вскочил с лавки и, метнувшись Степану под ноги, свалил его.

— Не буди лихо, — скрипел мужичонка.

— Пусть у зайца болит, пусть у волка болит, а у Степана не болит...

Горло сдавили жилистые руки. Степан пытался отодрать их, куда там, пальцы как железные.

— Мои это людишки, — шипел мужичонка, — мои. И всякой нежити болотной, идолов да пней лесных тож. Не твои. Живут, как трава растет, и мрут словно мухи. И ладу у них нет и не будет. И мыкаться веки вечные им...

— Поглядим, — прохрипел Степан.

Он нащупал веник и хлестнул им мужичка.

— Аи! — отпустил горло тот.