JК
Роман с Хаосом :: Мартьянов Андрей
Страница: 560 из 622Хозяин,нацепив на глаз монокль, разглядывает перстень проигравшегося клиента.
— Камень — подделка, — прохрипел владелец лавки, а меня опять потянуло к идиотическому хихиканью, ибо вся сцена до крайности напоминала ожившую картину Рембрандта «В лавке менялы». — За оправу — не больше десятки.
— Да это же фамильное сокровище! — начал возмущаться «мушкетер». — Прадедушкино! Двадцать пять золотых, не меньше!
— Четырнадцать!
— Двадцать!
— Пятнадцать!
Уговорились на восемнадцати. Боже мой, я даже не знаю, насколько высоко здесь ценятся деньги и что можно купить на один золотой. Если пирожное стоит одну серебряную монету, а, предположим, в одном золотом — десять серебряшек… Много мне не дадут.
— У вас что, барышня? — ростовщик остро взглянул на меня. — Учтите, старые тряпки и битые горшки меня не интересуют.
— Вот, — я выложила перед живописным стариканом (нос крючком, сросшиеся брови и глубоко посаженные глаза… Все это обрамляется потертым лапсердаком, круглой шапочкой и пером за ухом) свои драгоценности. Он посмотрел одним глазом и сразу ответил:
— Пятерка.
Я вспомнила предыдущего посетителя и, набравшись храбрости, брякнула:
— Полтора десятка!
— Девушка, вы, наверное, больны, — вздохнул старичок. — У вас жар. Пойдите домой и выпейте отвара зверобоя. Скажите спасибо хотя бы за пять монет серебром.
— Камень — подделка, — прохрипел владелец лавки, а меня опять потянуло к идиотическому хихиканью, ибо вся сцена до крайности напоминала ожившую картину Рембрандта «В лавке менялы». — За оправу — не больше десятки.
— Да это же фамильное сокровище! — начал возмущаться «мушкетер». — Прадедушкино! Двадцать пять золотых, не меньше!
— Четырнадцать!
— Двадцать!
— Пятнадцать!
Уговорились на восемнадцати. Боже мой, я даже не знаю, насколько высоко здесь ценятся деньги и что можно купить на один золотой. Если пирожное стоит одну серебряную монету, а, предположим, в одном золотом — десять серебряшек… Много мне не дадут.
— У вас что, барышня? — ростовщик остро взглянул на меня. — Учтите, старые тряпки и битые горшки меня не интересуют.
— Вот, — я выложила перед живописным стариканом (нос крючком, сросшиеся брови и глубоко посаженные глаза… Все это обрамляется потертым лапсердаком, круглой шапочкой и пером за ухом) свои драгоценности. Он посмотрел одним глазом и сразу ответил:
— Пятерка.
Я вспомнила предыдущего посетителя и, набравшись храбрости, брякнула:
— Полтора десятка!
— Девушка, вы, наверное, больны, — вздохнул старичок. — У вас жар. Пойдите домой и выпейте отвара зверобоя. Скажите спасибо хотя бы за пять монет серебром.