Роман c хаосом (Том 2)   ::   Мартьянов Андрей

Все ведь кончилось, верно? Я нахожусь там, где заканчиваются все пути, жду решения своей участи (самоубийца все-таки! Такихчерез Врата не пропускают - смертный грех), и пребываю в меланхолии, породить которую может только ожидание неминуемой вечности, на пороге каковой я восседаю.

- Вас не следует пускать за Врата лишь потому, что вы предались самому страшному греху, порождающему многие другие - унынию! - Бернар по-прежнему слышал мои мысли. - Знаете, что однажды написал один великий поэт, посвятив строки такому же псевдострадальцу как вы? Слушайте:

Ты был грешен! Духовным блудом запятнан и развращен

Жаждой тайны, запретной людям, твой дух навеки смущен.

Ради истины, ради знания

Сам отправил себя в изгнание,

Сам себя наказал потерями

За безверие, за безверие!

Ты был грешен. Ты впал в унынье, сломив себя, как клинок

Без надежды на Божье чудо, поверил, что одинок.

Без надежды во тьме безверия

Сам себя наказал потерями,

Слов молитвы забыл звучание

От отчаянья, от отчаянья!

Если б жизнь тебе дали заново - что исправил бы ты?

Шаг последний - момент признания у последней черты...

- В чем надо признаться? - абсолютно безнадежным тоном перебил я Бернара. Какой последний шаг? И вообще, кому адресованы эти стихи? Я никогда не хотел заполучить никакую тайну, тем более запретную! Вы обвиняете меня в безверии? В отчаянии? Да, грешен. Каюсь. Там, на Афродите нельзя было верить ни во что и ни в кого! Там не было ничего настоящего!

- Отчего же, было, - поджал губы Бернар.