Рось квадратная, изначальная   ::   Завгородний Борис Александрович

Вот откуда проклятое озерцо взялось, сам себя, получается, чуть не утопил. Бормоча вслух нехорошие ругательства, Выжига шагнул к берегу, с трудом наклонился, плеснул жидким холодом в лицо – раз, другой, третий, – пока не почувствовал, что приходит наконец в себя. Затем снова глянул по сторонам. Пёсий хвост, все-таки темновато для поисков… Ну и где этот долбаный камил бродит? Неужели утра ждать придётся? Тут он заметил за кустами какой-то странный свет и, сообразив, что это могло значить, принялся продираться сквозь заросли в этом направлении.

Так и есть, через минуту он выбрался на дорогу, с которой его резко вынесло при падении, а свет шёл от вехового олдя. Двуликий истукан, уставившись каждой парой горящих глаз в противоположные стороны вдоль дороги, без устали светил неугомонным путникам все тёмное время суток. И как раз под олдем Выжига обнаружил свой кусок долгольда, сочившийся весёлым ручейком талой водицы. Неожиданно для себя взъярившись, торгаш схватил ни в чем не повинный лёд и швырнул в сторону озера поверх зарослей, уже зная, что тут же пожалеет об этом. Раздался всплеск, свидетельствующий, что долголед угодил в озеро. Все ещё кипя негодованием на свою судьбу, Выжига опять повертел головой, словно надеясь вот так запросто отыскать камила взглядом, и плюнул, ничего не разглядев.

Однако холодновато, ветер так и гуляет…

Выжига зябко поёжился. Ноги мокрые – плохо. Как бы не простыть. Костёр бы разжечь, погреться, обсушиться.