Рожден быть опасным   ::   Самохин Дмитрий

Крысобой выпустил из «Кактуса» веер игл в лицо ближайшему охраннику и вторым веером измочалил в лохмотья шею другого.

Стрелять мне было не из чего, а поучаствовать в разборке хотелось, чтобы внести, так сказать, свою лепту.

Врага было не жалко. Единственная его вина заключалась в том, что он стал служить человеку, оказавшемуся вне закона. Но, в конце концов, они знали, на что шли, и за опасность получали добавку к зарплате, а за каждого убитого противника премию.

Моя совесть была чиста.

Ударом ноги я пробил горло мужику справа, а левого захватил в двойной Нельсон и переломил ему хребет.

— Дачьше будет хуже, — сообщила Рената. — Это третья рота. Мы первая. Нас ожидают еще вторая, четвертая и до десятой. Так что работы невпроворот. Будем врываться резко, чтобы они не опомнились.

— А я думал, ты нас заложить решила, — сообщил я, хлопая Музыкантскую по плечу.

— В следующий раз обязательно, — пообещала Рената.

Наши солдаты посдирали оружие с трупов. Похоже, они тоже не забивали себе головы этическими проблемами. И то, что со многими из убитых они спали в одной казарме, ели в одной столовке и сражались плечом к плечу, их волновало мало. Я стал подозревать, что эти солдаты прошли курс психокоррекции, и им стерли все излишние чувства для точного выполнения задания.

Я вернулся за «Шершнем».

Крысобой рассовал по карманам гранаты и взглянул на меня.

— Ну, что, пощекочем виртуалыцику нервы?

— Скорее уж поджарим, — поправил я Марка.

— Ага.