Ручей на Япете (сборник)   ::   Михайлов Владимир

— Давно?

— Да; я уж не помню точно когда. Потом выходили другие: Грюнер, Холлис, Семеркин…

— А эти?

— Тоже.

— Так, так, — сказал Говор. Наступила тишина, только едва слышно жужжал кристаллофон, записывающий весь разговор. — Ну, а кого еще вы помните из друзей?

— Пришлось бы долго перечислять, — сказал Рогов.

— Ну да, за столько лет… И все они умерли давно?

— Почти все, — кивнул Рогов. Он помолчал. — Только Тышкевич и Цинис…

— Ну, ну? Что же они?

— Они тоже жили долго.

— Ну сколько же? — Говор потер руки.

— Тышкевич погиб совсем недавно. Он работал на Южной термоцентрали. Что-то там произошло такое…

— Да, помню это событие. Итак, погиб. Сколько ему было?

— Он был года на три или четыре моложе меня. На три, кажется.

— Потрясающе, а, Серегин? — Говор ходил по кабинету, вздымая кулаки. — Значит, ему было тоже двести с лишним! И погиб несколько лет назад! А мы с вами раскатываем по всей солнечной… А второй, как его?

— Цинис? Он погиб раньше, в полете. Он не ушел на Землю. Ему было, помнится, сто шестьдесят… Это было давно. Мы тогда еще скрывали возраст — боялись, что спишут.

— Да, — гневно сказал Говор. — Да! — крикнул он. — Тут и не заметишь, как сойдешь с ума! Погиб. Вы понимаете, Серегин: никто из них не умер своей смертью. Оба погибли! Вы хоть соображаете, о чем это заставляет думать? Ах, если бы вы раньше!..

— Очень просто, — сказал Серегин.