JК
Рука Фатимы :: Вульф Франциска
Страница: 26 из 393Вдыхала ароматы масел и постепенно погрузилась в воспоминания о своем странном путешествии… Оно привело ее не просто в другую страну, а в другое время, другой мир. Грезилась Бухара: ароматы восточных базаров, купальни эмира, голоса муэдзинов… Роскошные дома местных купцов с изысканной медной посудой и драгоценными коврами – и ужасающая бедность, грязь, нищета.
В памяти всплыли люди, сопровождавшие ее в прогулках по Бухаре. Вот Зекирех – сильная несгибаемая женщина; она стала ее подругой. Вот Саддин – кочевник, которого она любила и ненавидела и в конце концов спасла ему жизнь. Но главный человек в том мире, конечно, Али аль-Хусейн, отец ее ребенка.
Не объяснить самой себе, как ей пришло в голову открыть всю правду именно Маркусу. Этот холодный, расчетливый человек, лишенный всякой фантазии, никогда не поймет ее. Она сама с трудом осознавала, что все это действительно произошло с ней. Возможно, она сошла с ума…
Разве не сумасшествие в какой-то миг потерять сознание – и очнуться совершенно в другом месте, мало того, в другой эпохе?! В ту ночь одна старая арабка, ее пациентка, подарила ей камень – сапфир. Камень Фатимы – так Беатриче его назвала.
Теперь по утрам она часто просыпалась с мыслью, что пережила всего лишь сон – магический камень не уносил ее в мир средневекового Востока. Никогда она не жила в гареме бухарского эмира, не знала Али аль-Хусейна ибн-Абдалу ибн-Сину, знаменитого врача, в последующие столетия его назвали Авиценной.
В памяти всплыли люди, сопровождавшие ее в прогулках по Бухаре. Вот Зекирех – сильная несгибаемая женщина; она стала ее подругой. Вот Саддин – кочевник, которого она любила и ненавидела и в конце концов спасла ему жизнь. Но главный человек в том мире, конечно, Али аль-Хусейн, отец ее ребенка.
Не объяснить самой себе, как ей пришло в голову открыть всю правду именно Маркусу. Этот холодный, расчетливый человек, лишенный всякой фантазии, никогда не поймет ее. Она сама с трудом осознавала, что все это действительно произошло с ней. Возможно, она сошла с ума…
Разве не сумасшествие в какой-то миг потерять сознание – и очнуться совершенно в другом месте, мало того, в другой эпохе?! В ту ночь одна старая арабка, ее пациентка, подарила ей камень – сапфир. Камень Фатимы – так Беатриче его назвала.
Теперь по утрам она часто просыпалась с мыслью, что пережила всего лишь сон – магический камень не уносил ее в мир средневекового Востока. Никогда она не жила в гареме бухарского эмира, не знала Али аль-Хусейна ибн-Абдалу ибн-Сину, знаменитого врача, в последующие столетия его назвали Авиценной.