JК
Рука Фатимы :: Вульф Франциска
Страница: 345 из 393Губы его холодны и бесчувственны, но она вообразила, что он ощущает ее поцелуй, его бессмертная душа ей отвечает… Поцеловала его во второй раз и провела пальцем по его губам – тепло их ей так и не довелось принять. Слишком поздно…
Беатриче подняла голову: сверху на нее с ласковой улыбкой смотрит статуя Будды, застывшего в позе лотоса. Она не знает, был ли Джинким буддистом. Но пусть он поклонялся только богам своих предков, богам степей и ветров, – хорошо, что его тело находится здесь. Она верит – Джинким остался бы этим доволен. В этом храме он наконец обрел мир и покой, которых был лишен при жизни.
Еще раз она окинула взглядом его прекрасное, мужественное лицо, в последний раз дотронулась до рук и лица… В самый последний раз… И вышла из храма.
Стоя у дверей святилища, Беатриче наблюдала за людским потоком, текущим по улице у подножия холма. Кто-то ехал верхом, пришпоривая лошадь, кто-то шел пешком или терпеливо трясся в повозке. Люди суетились, расталкивали друг друга, стремясь попасть в конец улицы, словно там их ждала награда в вечной погоне за счастьем или конечная цель бытия.
Жизнь продолжается, все идет своим чередом. А ей кажется – время остановилось… Близится закат солнца.
И вдруг, спускаясь вниз по лестнице, она увидела, как мираж, степь у въезда в Шангду. Солнце кровавым шаром опускается за горизонт, окрасив пурпурно-золотистым светом бескрайнюю поросшую травами землю. Башни Шангду сверкают, словно прозрачный хрусталь в золотой оправе. Одинокий всадник, пересекая гряду холмов, скачет по направлению к городу. У него вид монгольского воина. Доспехи сверкают на солнце, переливаясь в его лучах.
Беатриче подняла голову: сверху на нее с ласковой улыбкой смотрит статуя Будды, застывшего в позе лотоса. Она не знает, был ли Джинким буддистом. Но пусть он поклонялся только богам своих предков, богам степей и ветров, – хорошо, что его тело находится здесь. Она верит – Джинким остался бы этим доволен. В этом храме он наконец обрел мир и покой, которых был лишен при жизни.
Еще раз она окинула взглядом его прекрасное, мужественное лицо, в последний раз дотронулась до рук и лица… В самый последний раз… И вышла из храма.
Стоя у дверей святилища, Беатриче наблюдала за людским потоком, текущим по улице у подножия холма. Кто-то ехал верхом, пришпоривая лошадь, кто-то шел пешком или терпеливо трясся в повозке. Люди суетились, расталкивали друг друга, стремясь попасть в конец улицы, словно там их ждала награда в вечной погоне за счастьем или конечная цель бытия.
Жизнь продолжается, все идет своим чередом. А ей кажется – время остановилось… Близится закат солнца.
И вдруг, спускаясь вниз по лестнице, она увидела, как мираж, степь у въезда в Шангду. Солнце кровавым шаром опускается за горизонт, окрасив пурпурно-золотистым светом бескрайнюю поросшую травами землю. Башни Шангду сверкают, словно прозрачный хрусталь в золотой оправе. Одинокий всадник, пересекая гряду холмов, скачет по направлению к городу. У него вид монгольского воина. Доспехи сверкают на солнце, переливаясь в его лучах.