JК
Рука Фатимы :: Вульф Франциска
Страница: 62 из 393Но никак не решалась, помня, что пережила в последний раз, когда камень перенес ее в другой мир.
В тот день ей стало дурно – это случилось в операционной. Очнулась узницей в застенках работорговца в Бухаре.
По сей день отчетливо видит перед собой эту картину: убогая, грязная конура, мокрая заплесневевшая солома со следами испражнений захваченных пленников… И эти жалкие существа, с кривыми, гнилыми зубами, гноящимися ранами… Лишь при очень богатом воображении можно принять их за людей. Уставились на нее как на инопланетянку.
Неужели снова придется пережить все эти ужасы? Опять оказаться в объятиях жирного, грязного эмира? Не лучше ли просто закрыть глаза, лежать и ждать своего часа, когда камень в один прекрасный день унесет ее обратно в Гамбург…
– Талитакуми!
Снова этот голос, теперь громкий, настойчивый и требовательный. Повторяет два слова как заклинание… Ничего иного не остается, как подчиниться ему. И она подчинилась.
Открыла глаза и поднялась, услышав чей-то крик. Человек небольшого роста, стоявший рядом, вдруг отпрянул. Его темные глаза широко распахнуты, в них написано изумление: его заклинание возымело такое быстрое действие…
Беатриче обвела взглядом все вокруг, пытаясь понять, чего ждать дальше. Увиденное поразило ее, похоже, даже больше, чем незнакомца. Это вовсе не темница, грязная, мрачная и унылая. Первое, что пришло ей на ум при виде нового окружения, – слово «Китай». Оно отражало все ее ощущения.
В тот день ей стало дурно – это случилось в операционной. Очнулась узницей в застенках работорговца в Бухаре.
По сей день отчетливо видит перед собой эту картину: убогая, грязная конура, мокрая заплесневевшая солома со следами испражнений захваченных пленников… И эти жалкие существа, с кривыми, гнилыми зубами, гноящимися ранами… Лишь при очень богатом воображении можно принять их за людей. Уставились на нее как на инопланетянку.
Неужели снова придется пережить все эти ужасы? Опять оказаться в объятиях жирного, грязного эмира? Не лучше ли просто закрыть глаза, лежать и ждать своего часа, когда камень в один прекрасный день унесет ее обратно в Гамбург…
– Талитакуми!
Снова этот голос, теперь громкий, настойчивый и требовательный. Повторяет два слова как заклинание… Ничего иного не остается, как подчиниться ему. И она подчинилась.
Открыла глаза и поднялась, услышав чей-то крик. Человек небольшого роста, стоявший рядом, вдруг отпрянул. Его темные глаза широко распахнуты, в них написано изумление: его заклинание возымело такое быстрое действие…
Беатриче обвела взглядом все вокруг, пытаясь понять, чего ждать дальше. Увиденное поразило ее, похоже, даже больше, чем незнакомца. Это вовсе не темница, грязная, мрачная и унылая. Первое, что пришло ей на ум при виде нового окружения, – слово «Китай». Оно отражало все ее ощущения.