Ружье из черной стали   ::   Рогов Константин

- Влазь, - рявкнул главный конвойный подталкивая гномшу прикладом автомата.

Следующие трое суток Торкин, Крохотуля и Полка провели в четырех стенах. Изредка им кидали объедки, а воду давали два раза в день - теплую, мутную и дурно пахнущую. Припадая потрескавшимися губами к аллюминиевому ковшу, покрытому серыми пятнами неизвестного происхождения, взхоббит не уставал прославлять мудрость и великодушие славного вождя Омара из Кастрюли. Торкин ночи напролет пел боевые песни про подвиги того же Омара, а Крохотуля читала поэмы собственного сочинения. Наверное, эти поэмы и стали последней каплей. Утром четвертого дня отощавших, потрепанных и порядком провонявших друзей повели наконец на допрос.

На тяжелой железной двери безвкусно украшенной медными заклепками висела никилерованная табличка с надписью "КГБ". Юный взхоббит содрогнулся. Имя древнего идола начертанное на таблице показалось ему плохим предзнаменованием, хотя кто такой КГБ в Средне-земелье уже никто толком и не помнил.

А за дверью их ждал высокий человек. Он был высоким потому что носил модные туфли на платформе. Седые пряди ухоженных волос (количеством - 2 шт.) аккуратно возлежали на ушах человека. Человек резко вскинул голову и испытующе посмотрел левым глазом. Потом он посмотрел снова - на этот раз правым глазом, да и взгляд у него сделался проницательным. Взхоббиту стало нехорошо. Ему отчаяно захотелось в туалет.