JК
Рыцарь черной розы :: Лаудер Джеймс
Страница: 66 из 422Как и Паладин Свет Несущий, они предпочиталипрямое столкновение с противником мелким пакостям.
– Ах да! – воскликнул вдруг Сот. – Предводитель танарри, союзник Карадока!
Вспомнив о своем неверном слуге, Сот пристально всмотрелся в туман в поисках знака, который выдал бы присутствие неведомого чудовища.
– Покажись, темная сила!
Туман перед мерцающими оранжевым светом глазами рыцаря заклубился, однако из него ничто не возникло, и Сот нахмурился под своим тяжелым шлемом. Как он ни прислушивался, туман не пропускал никаких звуков.
– Ты перенес меня в Абисс? – спросил Сот у неведомого мучителя. – Если так, я рад. Здесь мне еще не приходилось бывать.
Сот больше не ожидал ответа. Он говорил теперь совсем не для того, чтобы кто-то ему ответил. Он думал вслух ради себя самого. Страхи, присущие смертным, не имели над ним никакой власти, однако абсолютная тишина пугала и его, как пугает человеческие существа молчание могилы. Именно в тишине Сот чувствовал, как проваливается в забытье и в забвение, теряя память, теряя ту боль, которая напоминала ему о его собственном существовании. На протяжении трехсот пятидесяти лет баньши терзали его слух своими резкими воплями, и теперь, когда лорд Сот очутился в объятиях тишины, ему очень не хватало этих сварливых созданий. Он был совершенно один в мертвой тишине, и ему казалось, что невидимый поток уносит его прочь от Кринна.
– Ах да! – воскликнул вдруг Сот. – Предводитель танарри, союзник Карадока!
Вспомнив о своем неверном слуге, Сот пристально всмотрелся в туман в поисках знака, который выдал бы присутствие неведомого чудовища.
– Покажись, темная сила!
Туман перед мерцающими оранжевым светом глазами рыцаря заклубился, однако из него ничто не возникло, и Сот нахмурился под своим тяжелым шлемом. Как он ни прислушивался, туман не пропускал никаких звуков.
– Ты перенес меня в Абисс? – спросил Сот у неведомого мучителя. – Если так, я рад. Здесь мне еще не приходилось бывать.
Сот больше не ожидал ответа. Он говорил теперь совсем не для того, чтобы кто-то ему ответил. Он думал вслух ради себя самого. Страхи, присущие смертным, не имели над ним никакой власти, однако абсолютная тишина пугала и его, как пугает человеческие существа молчание могилы. Именно в тишине Сот чувствовал, как проваливается в забытье и в забвение, теряя память, теряя ту боль, которая напоминала ему о его собственном существовании. На протяжении трехсот пятидесяти лет баньши терзали его слух своими резкими воплями, и теперь, когда лорд Сот очутился в объятиях тишины, ему очень не хватало этих сварливых созданий. Он был совершенно один в мертвой тишине, и ему казалось, что невидимый поток уносит его прочь от Кринна.