JК
Рыцари кувалды :: Лукин Евгений
Страница: 71 из 330 – Я когда-нибудь кого-нибудь о чем-нибудь просила? Унижалась я когда-нибудь перед кем-нибудь?
Каждое «нибудь» падало подобно удару молотка, с каждым разом все более приобретая какой-то неуловимо матерный призвук.
«Ментовки» терпеливо ждали конца разговора. Потом одна из них двинулась к зрителям и сильно обоих встревожила, чтобы не сказать, всполошила. Тот, что в пончо, кинулся к ближайшей глыбе, прыгнул на нее животом и, отбрыкивая воздух толстыми босыми пятками, вполз на покатую верхушку. Владелец спецовки, не торопясь, но и не мешкая, отступил с оглядкой к стене, поближе к теневому овалу. Затеплившаяся было у Ромки надежда, что эти симпатичные подвыпившие дядечки ему помогут, – рухнула. Они, явно, и сами побаивались глянцевых тварей.
– Да трезвый я, трезвый, начальник, – глумливо обратился с глыбы присевший на корточки толстяк, в то время как «мусорка» закладывала ленивый акулий вираж вокруг камушка. – Чего принюхиваешься?
– Ни стыда, ни совести! – сказала, как печать оттиснула, стриженая Клавка. – Тьфу!
И двинулась к дальней молочно-белой громадине.
– Ломай! – приказала она.
– А? – тупо отозвался Ромка.
– Ломай-ломай! Нанес ущерб – так возмещай теперь! А ты как думал? Церемониться с тобой будут?
Ромка все еще не верил своим алым оттопыренным ушам.
– Как это – ломай?
– А как хочешь!
Происходящее сильно напоминало провокацию. Ромка оглянулся и вздрогнул. В нескольких шагах от него стояла неизвестно откуда взявшаяся девушка с надменным скучающим лицом.
Каждое «нибудь» падало подобно удару молотка, с каждым разом все более приобретая какой-то неуловимо матерный призвук.
«Ментовки» терпеливо ждали конца разговора. Потом одна из них двинулась к зрителям и сильно обоих встревожила, чтобы не сказать, всполошила. Тот, что в пончо, кинулся к ближайшей глыбе, прыгнул на нее животом и, отбрыкивая воздух толстыми босыми пятками, вполз на покатую верхушку. Владелец спецовки, не торопясь, но и не мешкая, отступил с оглядкой к стене, поближе к теневому овалу. Затеплившаяся было у Ромки надежда, что эти симпатичные подвыпившие дядечки ему помогут, – рухнула. Они, явно, и сами побаивались глянцевых тварей.
– Да трезвый я, трезвый, начальник, – глумливо обратился с глыбы присевший на корточки толстяк, в то время как «мусорка» закладывала ленивый акулий вираж вокруг камушка. – Чего принюхиваешься?
– Ни стыда, ни совести! – сказала, как печать оттиснула, стриженая Клавка. – Тьфу!
И двинулась к дальней молочно-белой громадине.
– Ломай! – приказала она.
– А? – тупо отозвался Ромка.
– Ломай-ломай! Нанес ущерб – так возмещай теперь! А ты как думал? Церемониться с тобой будут?
Ромка все еще не верил своим алым оттопыренным ушам.
– Как это – ломай?
– А как хочешь!
Происходящее сильно напоминало провокацию. Ромка оглянулся и вздрогнул. В нескольких шагах от него стояла неизвестно откуда взявшаяся девушка с надменным скучающим лицом.