Рыжий, Красный и человек опасный (Сказка-быль)   ::   Абрамов Сергей

Он возвращается домой, нагруженный продуктами, и скорбно интересуется: может, хотя бы в кино разрешат сходить? И еще сто против одного, что ни у кого из родителей не поднимется рука на это скромное (по сравнению с велосипедным походом) желание.

Кеша и Геша, бывало, пользовались теорией заданного наказания, однако не злоупотребляли ею. Все-таки она несла элемент обмана - пусть невинного, пусть искупленного целым рядом благородных деяний, но обмана, как ни крути. Не любили они и теорию обхода запрета, предельно ясную теорию, но... построенную на вранье. Применять ее можно было лишь в самом крайнем, самом безвыходном случае.

Лучше и надежнее всех, по мнению друзей, выглядела теория примерного поведения. Краткий афористический смысл ее удачно выразил Кеша: "Веди себя хорошо, и родители тоже будут вести себя хорошо". Но, честно говоря, она не всегда удачно срабатывала. И к сожалению, не всегда по вине детей...

- Какая теория подойдет здесь? - спросил Геша.

- Мне больно говорить, но, думаю, теория обхода запрета.

- Риск?

- Благороден. Ибо запрет абсолютно бессмыслен. Чистой воды эгоизм. Эгоизм вульгарис.

- Как? - не понял Геша.

- Суровая латынь, - объяснил Кеша. - Так говорили древние римляне, которых мы проходили в прошлом году. Дух древних римлян был стоек и несгибаем. Они пошли бы на хитрость и провели испытания после обеда.

Геша нес ответственность за ходовую часть испытаний. Социальная их основа его не трогала: римляне так римляне.

- А если они опять "козла" стучать будут?

- Не будут, - заверил Кеша, - надоест.

По молодости лет Кеша недооценивал терпения козлятников и их невероятные игровые способности.