Рыжий, Красный и человек опасный   ::   Абрамов Сергей Александрович

А поначалу в радиомастерской знаний набирался. Я ведь до телевизора в радиоприёмнике работал. А потом переучился.

– А что же вы всё в кавээне?

Кинескоп потупился, засопел. И Кеша остервенело посмотрел на Гешу, задавшего явно бестактный вопрос. Но старик перехватил взгляд, сказал успокаивающе:

– Да ничего, верный вопрос… Стар я, ребяточки, и склероз уже проглядывается, и соображаю туго. Поздно переучиваться. Содержу кавээн в порядке, и ладно… Вроде бы неплохо работает телевизор, а, Геша?..

– Неплохо, – сказал бестактный Геша. – Только ж это я его ремонтирую.

– А вот врёшь! – возмутился Кинескоп. – Ты его не ремонтируешь, ты его реконструируешь. А скажи честно, разве ж он сам отказывал когда-либо?

– Да вроде нет… Схема у него хорошая.

– Схема… – протянул старик. – Духи в этих развалюхах хорошие были, энтузиасты. Да что говорить, это ж мы телевизорную промышленность начинали. Только кто поумней – давно дальше пошли. Вот дружок мой, Реле, тоже в кавээне начал. А теперь где? Теперь он всей системой промышленного телевидения в универмаге «Москва» ведает. Был я у него, смотрел, прекрасный специалист. А учились вместе… Или вот Регистр. В телецентре устроился, в Останкине. Он меня на экскурсию водил, показывал, объяснял, да всё зря: отупел я, что ли… – И Кинескоп заплакал.

Плакал он жалобно, утирал кулачком слёзы, буквально-таки ручьями бегущие по коричневому сморщенному личику, всхлипывал, сопел.