JК
Мне тебя заказали :: Стернин Григорий
Страница: 110 из 462 — Ну и что с того?
— Ну в их взглядах было что-то не то, этот Пирогов так внимательно поглядел на Лычкина, а тот отвёл взгляд, как будто ему было не по себе… А у Пирогова было такое весёлое настроение… Глазёнки так и блестели огоньком… Я уже потом все это стал припоминать… А теперь вспомнил отчётливо…
— Ну, настроение этого так называемого Пирогова объяснить легко… А Лычкин? Да при чем тут Лычкин? Ладно, иди, Гарик, разберёмся! — махнул рукой Алексей и пошёл к машине.
«При чем тут Лычкин? — подумал он. — Нормальный парень, грамотный, толковый. Отругал я его тогда за прогул, ну и что? Выпил, с кем не бывает, дело молодое… А сколько он пользы принёс фирме, не счесть… Таких выгодных покупателей находил… Мнительный какой-то этот Гарик Бирман».
Сел в машину и тут же забыл об этом разговоре…
…Расцеловавшись с женой и наигравшись с маленькой Маринкой, Фролов засел за телефон, препоручив пригорюнившегося друга жене. А через полчаса приковылял на кухню, где пил уже пятую чашку кофе Алексей.
— Поговорил я кое с кем, — сообщил он, когда Настя вышла из кухни и плотно закрыла за собой дверь. — Тоже не лыком шиты. Приходил к тебе некто Амбал, качок из банды Живоглота. Сибиряки, похоже, обратились за помощью к браткам, вместо того, чтобы пойти законным путём. Так вот теперь дела делаются… Мне обещали переговорить с одним авторитетом. Есть такой, интеллектуал, говорят, Шервуд Евгений Петрович, по прозвищу Гнедой. Он обещал разобраться, Живоглот этот ему подчиняется… Пока обещали покой и тишину. А завтра-послезавтра нам дадут знать, чем эти переговоры закончились… А пока, Леха, давай коньячку выпьем, а то на тебе лица нет, жалко смотреть… Боюсь, что крыша поедет. Давай… — Он достал из шкафчика бутылку «Арарата».
— Ну в их взглядах было что-то не то, этот Пирогов так внимательно поглядел на Лычкина, а тот отвёл взгляд, как будто ему было не по себе… А у Пирогова было такое весёлое настроение… Глазёнки так и блестели огоньком… Я уже потом все это стал припоминать… А теперь вспомнил отчётливо…
— Ну, настроение этого так называемого Пирогова объяснить легко… А Лычкин? Да при чем тут Лычкин? Ладно, иди, Гарик, разберёмся! — махнул рукой Алексей и пошёл к машине.
«При чем тут Лычкин? — подумал он. — Нормальный парень, грамотный, толковый. Отругал я его тогда за прогул, ну и что? Выпил, с кем не бывает, дело молодое… А сколько он пользы принёс фирме, не счесть… Таких выгодных покупателей находил… Мнительный какой-то этот Гарик Бирман».
Сел в машину и тут же забыл об этом разговоре…
…Расцеловавшись с женой и наигравшись с маленькой Маринкой, Фролов засел за телефон, препоручив пригорюнившегося друга жене. А через полчаса приковылял на кухню, где пил уже пятую чашку кофе Алексей.
— Поговорил я кое с кем, — сообщил он, когда Настя вышла из кухни и плотно закрыла за собой дверь. — Тоже не лыком шиты. Приходил к тебе некто Амбал, качок из банды Живоглота. Сибиряки, похоже, обратились за помощью к браткам, вместо того, чтобы пойти законным путём. Так вот теперь дела делаются… Мне обещали переговорить с одним авторитетом. Есть такой, интеллектуал, говорят, Шервуд Евгений Петрович, по прозвищу Гнедой. Он обещал разобраться, Живоглот этот ему подчиняется… Пока обещали покой и тишину. А завтра-послезавтра нам дадут знать, чем эти переговоры закончились… А пока, Леха, давай коньячку выпьем, а то на тебе лица нет, жалко смотреть… Боюсь, что крыша поедет. Давай… — Он достал из шкафчика бутылку «Арарата».