Могила Бешеного   ::   Ширянов Баян

Друг с другом они не враждовали, но каждая вызывала зависть у другой. Местные завидовали тому, что москвичи из Москвы. Хотя, по большому счету, это преимущество отражалось лишь на длинных свиданках. С них москали вылезали с набитыми брюхами, осоловевшие от неимоверных количеств чая и кофе. Местным же жилось лучше постоянно. Через пятиметровый забор регулярно пролетали мешки с «гревом». Чаще всего с чаем и конфетами. Но иногда в них оказывалось и спиртное, после чего опьяневший получатель, если ему не везло и на него успевали стукнуть, пятнадцать суток трезвел в ШИЗО. Впрочем, если у москвичей водились деньжата, они тоже могли себе позволить навести макли с местными водилами, которые под сиденьями ГАЗов и ЗИЛов провозили в зону по несколько килограмм чайных опилок. Из мужиков же вербовались «козлы». Активисты. Те, которые «примерным поведением и добросовестной работой» на оперчасть прокладывали себе дорогу на «удочку», условно– досрочное освобождение, или на «химию», как зеки называли «стройки народного хозяйства». Но для этого нужно было козлить. И козлить изрядно. А с козлами иногда случались «несчастные случаи на производстве, связанные с несоблюдением правил техники безопасности». Прямо при Тихоне одного такого «любителя заложить», двое зеков подхватили под руки и ткнули головой в раскрытый по такому случаю силовой электрощит. Стукач замкнул своей головой сразу три фазы по 360 вольт и по цеху насколько часов витал аромат жареных мозгов.