Мой бедный Ёрик   ::   Вересов Дмитрий

— Вас, должно быть, побеспокоил детский крик, и захотелось тишины? — Аня почти физически почувствовала, как невидимыми щупальцами он стал мягко обнимать ее. Но это было отнюдь не сексуальное чувство, его интерес был в какой-то другой области.

— Нет, нисколько. Разве дети могут мешать?

— Не скажите, — усмехнулся Пафнутьев, — вот крыжовник, кажется, тоже никому не мешал… С удовольствием наблюдал за вашей работой. Вы красиво работали, Анечка. Просто профессиональный садовник.

— Я же дремучая провинциалка, Вилен Сергеевич. Грядки, прополки… Разве что гусей не пасла и быкам хвосты не крутила.

— Рассказывайте, рассказывайте, — засмеялся Пафнутьев. — А я вот знаю, что родители у вас люди интеллигентные. Отец, можно сказать, подвижник, известный краевед…

— Известный в нашем поселке, — поправила его Аня. — Но у нас там и всякая старушка всем известна, и всякую курицу все знают в лицо. Так что известность у него небольшая.

— Ну, а матушка у вас — личность и вовсе масштабная, — не сдавался Вилен Сергеевич. — Когда-то комсомольский вожак, задорный активист, человек с активной жизненной позицией. К сожалению, в наше время уже забытый, не востребованный обществом тип.

Аня вспомнила «активную жизненную позицию» матери в отношении своего мужа и усмехнулась.

— Вы собираете на меня компромат или досье? — спросила Аня. — Судя по всему, оно у вас уже достаточно пухлое.