JК
Автономный рейд :: Таманцев Андрей
Страница: 346 из 516 — А жрать нам что — законы твои?
— Тише, тише, — высказалась наконец и она. — Услышат же.
— Где они были, твои законы, — послушно сбавив голос до шепота, талдычил Шмелев, — когда меня среди города калекой сделали? А жрать-то мне теперь что?
— Ну с этим нет проблем. Я тебе эти деньги, семь тысяч, лучше на дело дам. На раскрутку. За пару лет можно неплохо наторговать. Ты же умеешь этим заниматься — ну и занимайся!
— Дашь? Давай! — ухватился Шмелев, и я заподозрил подвох.
— Дам, но так, чтобы ты не мог в эту аферу влезть. По тысяче в месяц.
Идет?
— Да иди ты со своими подачками! — обидевшись, что сорвалось меня надуть, махнул он рукой и потащил жену прочь. — Пошли, мать, обойдемся!
Больше от меня ничего не зависело. Я, как будто одеревенев, смотрел вслед еще одному другу, которого заглотнула жадность, и ничего не мог поделать. А может, и не просто жадность, а страх перед искалеченной жизнью?
Перед нищетой? Но разве не лучше бичевать, чем идти, как овца, на заклание ко всяким Хрящам?.. Стоп, сам себе думаю, как любит приговаривать Артист.
Не про меня ли речь? Не продаю ли я сам тоже свою жизнь — только за ласковые и патриотические призывы? Не втягивает ли и меня При в аферу, как этот самый родич супругов Шмелевых?
В общем, было мне о чем поразмыслить, ворочаясь ночью на Катерининой кровати. Но стоило мне задремать под утро, как и она сама явилась из рейса.
Не будя меня, Катюша продлила пребывание сына у бабуси еще на пару дней.
— Тише, тише, — высказалась наконец и она. — Услышат же.
— Где они были, твои законы, — послушно сбавив голос до шепота, талдычил Шмелев, — когда меня среди города калекой сделали? А жрать-то мне теперь что?
— Ну с этим нет проблем. Я тебе эти деньги, семь тысяч, лучше на дело дам. На раскрутку. За пару лет можно неплохо наторговать. Ты же умеешь этим заниматься — ну и занимайся!
— Дашь? Давай! — ухватился Шмелев, и я заподозрил подвох.
— Дам, но так, чтобы ты не мог в эту аферу влезть. По тысяче в месяц.
Идет?
— Да иди ты со своими подачками! — обидевшись, что сорвалось меня надуть, махнул он рукой и потащил жену прочь. — Пошли, мать, обойдемся!
Больше от меня ничего не зависело. Я, как будто одеревенев, смотрел вслед еще одному другу, которого заглотнула жадность, и ничего не мог поделать. А может, и не просто жадность, а страх перед искалеченной жизнью?
Перед нищетой? Но разве не лучше бичевать, чем идти, как овца, на заклание ко всяким Хрящам?.. Стоп, сам себе думаю, как любит приговаривать Артист.
Не про меня ли речь? Не продаю ли я сам тоже свою жизнь — только за ласковые и патриотические призывы? Не втягивает ли и меня При в аферу, как этот самый родич супругов Шмелевых?
В общем, было мне о чем поразмыслить, ворочаясь ночью на Катерининой кровати. Но стоило мне задремать под утро, как и она сама явилась из рейса.
Не будя меня, Катюша продлила пребывание сына у бабуси еще на пару дней.