Сельва умеет ждать   ::   Вершинин Лев

— Разумеется…

Дальнейшее более всего напоминало умело поставленный спектакль, где актеры, все, от героя-любовника до последнего «Кушать подано», выучили роли назубок и не нуждаются в услугах суфлера, а каждая пауза, интермедия и мизансцена десяток раз прогнаны сквозь мясорубку репетиций.

Сцена за сценой: искреннее недоумение, обманутое доверие, неприкрытая тревога. И — в заключительном акте — праведный гнев.

Воистину, Лорд похоронил в себе великого режиссера.

Он управлял действом изящно, грациозно, словно и сам удивляясь происходящему в этом театре одного зрителя. Зрителя, о котором давно забыли актеры. И когда ухоженный чернобородый денди, единственный, в чьей лояльности не сомневался Председатель, попытался урезонить высокое собрание, призывая прекратить цирк и помнить о регламенте, в несчастного вцепились с двух сторон (Шейлок — на ушко: «Ну что вы, в самом-то деле. Прокоп?»; Племяш — через стол: «Харрош целку корчить, гоблин позорный!») и затюкали мгновенно. Втянув голову в узкие плечики, бедолага сгорбился и сделался похож на тщательно обработанный антрекот.

Ну что ж, отстранение подумал господин Салманов, по крайней мере, больше десяти процентов личного состава не предало. Совсем неплохо…

Приближающийся финал постановки был очевиден. Его схарчат. Вместе с френчем и полуботинками. В данной ситуации Компании попросту не обойтись без козла отпущения, и чем шикарнее будут рога, тем лучше.

Обидно, конечно, на старости лет оказаться козлом. Дело даже не в арестах. Сажали и раньше, подчас целыми обоймами.