Сельва умеет ждать   ::   Вершинин Лев

Ну что ж, я, как вам известно, своих обещаний не забываю…

Сунув руку во внутренний карман пиджака, господин Гуриэли выудил оттуда неимовернойпушистости котенка, серенького с проблесками серебряной голубизны.

— Прошу любить и жаловать: Иннокентий. Кешкой не называть ни в коем случае. Они обижаются…

Выпустив животинку на стол, Эдвард Юсифович слегка подтолкнул ее к Его Высокопревосходительству.

— Гладить не меньше двух часов в сутки, Коршанский, и инсульты как рукой снимет. Гарантирую. Рассеянный взгляд обежал кабинет.

— Вашего карапуза уже и не узнать. Совсем взрослый…

Из глубин стереокарточки, висящей над президентским ложем, господину Гуриэли приветливо улыбался рослый курсант в лихо заломленном десантном берете.

— Хороший мальчик. И не шалун, — сказал Эдвард Юсифович задушевно. — А это очень важно, Коршанский. У нас с вами вообще замечательная молодежь. И мы должны, — голос его возвысился и окреп, — нет, мы обязаны думать в первую очередь о ней. Дети, они ведь так неопытны, так беззащитны… Котенок утвердительно мяукнул.

— Мне пора, — уже совершенно деловым тоном сообщил Эдвард Юсифович, энергически поднявшись. — Дела, знаете ли. А вы, Коршанский, не волнуйтесь. Право же, не надо. Все у вас получится. Главное, не забывайте гладить Иннокентия. И еще…

Он чуть насупил брови, и на столе возник плотный пластиковый квадратик.

— Попробуйте связаться вот с кем. На меня не ссылайтесь. У нас с ним определенные сложности…

Кивнул на прощание. И убыл. Как всегда, тихо и неброско.