Сельва умеет ждать   ::   Вершинин Лев

И пусть Могучие сколько угодно называют воинов сипаями, а его — сардаром, для своих храбрых импи он есть и будет великим изицве по прозвищу Мутутлу Вакуанта, Отдающий Последний Приказ. Конечно, говорящие так подлежат порке, ибо право последнего приказа имеют лишь Тха-Онгуа — в Выси и Подпирающий Высь — на Тверди, но плети палачей в таких случаях почему-то оказываются странно нежны и почти не причиняют боли.

Сердце билось чуть быстрее, чем должно, и Ситту Тиинка нахмурился. Он не любил позволять себе слабость. Слабость — изнанка страстей. А страсти — враги разума. Утративший невозмутимость уже наполовину побежден.

Трижды глубоко вздохнув. Начальник Границы извлек из-под циновки кисет, расшитый мелким речным жемчугом, развязал тесемки, вытряхнул на пятнистую шкуру пригоршню костяных пластинок, испещренных прихотливым узором, не глядя перемешал и принялся выкладывать одна вплотную к другой. Семь рядов по семь костяшек в каждом. И в трех рядах пластинки, от первой до последней, сцепили края узоров.

Остальные — лишние — прочь, обратно в кисет. Четыре ряда по пять костяшек. Одну, наугад, — долой. Теперь линии сомкнулись в двух рядах. Три ряда по три костяшки, отбросив одну наугад. Один ряд слил узоры в короткую цепочку. Сколько ни раскладывай, в итоге всегда остаются три пластинки.

Древняя мудрость, полный смысл которой давно утрачен обитателями Тверди. Жрецы нгандва, как и дга-анги горцев, уверяют, что тайны вещих костей открыты им.