JК
Семь бед - один ответ :: Лютый Алексей
Страница: 65 из 85Не в смысле, что фонарь обделал, поскольку фонарей тут не было, а просто застыл под столом с открытой пастью, даже не попытавшись поймать на лету какой-нибудь лакомый кусок. У Андрюши тоже челюсть отвалилась до пупка, но он, нервно сглотнув слюни, обоими руками пристроил ее на место. А Форсет, подхватив с пола миску с кровью кабана, направился к моим ментам. Я прижал уши, представляя, что за рев сейчас начнется.
Однако ничего не произошло. Подойдя к Попову Форсет Белый обмакнул палец в кровь и провел им по лбу Андрюши, оставляя там ярко-красную отметину. Попов стоически это стерпел, лишь зажмурился на секунду. Ту же экзекуцию вождь викингов проделал и с Сеней. А когда он подошел к Жомову, тот попытался воспротивиться. Впрочем, мой Сеня этого не позволил, наступив Ване на ногу.
– Терпи, идиот, – прошипел на ухо омоновцу Рабинович. – Он же тебя не «ревлоном» мажет!
Ваня стерпел, хотя и было заметно, как ему хочется заехать аборигену в ухо. А Форсет, измазав и Жомова кровью свиньи, поднял чашку над головой и, застыв на несколько секунд в этой позе, провозгласил:
– Пусть отныне и до прихода времени Рогнарек на этих доблестных мужах лежит благословение Одноглазого. С этого момента мудрые ворлоки Муспелльсхейма становятся старшими братьями нибелунгов, и тому, кто попытается навредить им по злому умыслу – можно подумать, кто-то вредит для добра! – не найдется места в Вальгалле, и навеки сгинут они в царстве Нидльхейм под присмотром богопротивной Хели, дочери Сладкоголосого.
Однако ничего не произошло. Подойдя к Попову Форсет Белый обмакнул палец в кровь и провел им по лбу Андрюши, оставляя там ярко-красную отметину. Попов стоически это стерпел, лишь зажмурился на секунду. Ту же экзекуцию вождь викингов проделал и с Сеней. А когда он подошел к Жомову, тот попытался воспротивиться. Впрочем, мой Сеня этого не позволил, наступив Ване на ногу.
– Терпи, идиот, – прошипел на ухо омоновцу Рабинович. – Он же тебя не «ревлоном» мажет!
Ваня стерпел, хотя и было заметно, как ему хочется заехать аборигену в ухо. А Форсет, измазав и Жомова кровью свиньи, поднял чашку над головой и, застыв на несколько секунд в этой позе, провозгласил:
– Пусть отныне и до прихода времени Рогнарек на этих доблестных мужах лежит благословение Одноглазого. С этого момента мудрые ворлоки Муспелльсхейма становятся старшими братьями нибелунгов, и тому, кто попытается навредить им по злому умыслу – можно подумать, кто-то вредит для добра! – не найдется места в Вальгалле, и навеки сгинут они в царстве Нидльхейм под присмотром богопротивной Хели, дочери Сладкоголосого.