Семь стихий   ::   Щербаков Владимир

Только слабые отблески еще оживляли угольно-черный купол над нами, но и они скоро пропали. Мы вернулись в палатку и долго не могли уснуть.

Работать начинали рано. Через несколько дней я почувствовал, что меня считали уже своим. Это чувство всегда приносит радость. Но я знал, что скоро мне придется проститься со всеми, кто был в этой экспедиции, и вспомнить обещание, данное Янкову.

Дело двигалось не слишком быстро. Электрическая помпа подавала воду к обрыву. Струя была похожа на скальпель, вскрывающий земляной пласт. Постепенно обнажались кости. Часто приходилось останавливаться и работать вручную, чтобы не повредить скелет. Это был ископаемый усатый кит; меня поражали его размеры: двадцать восемь метров! Каждое ребро не меньше трех метров. Позвонок кита и тот не обхватишь.

- Было время, другим был Северный океан, - размышлял вслух Олонгоев, - и льдов не было летом, и киты водились. Такого красавца теперь на всей планете не найти. Самый большой из гренландских китов почти вдвое меньше.

- Как ты разглядел его здесь? Охотился?

- Песцы дорожку показали. Весной все следы шли в одном направлении. Много следов. "Что такое?" - думаю. Пошел по следам. Вот и набрел. Сначала думал, мамонт. Потом смотрю: нет, непохоже.

- Что же, песцы добычу учуяли?

- Очень им китовое мясо по нраву пришлось. Даже меня перестали бояться. В воздух выстрелишь для острастки - разбегутся. Пришлось прожектор поставить с красным стеклом. Ну и забавно они на него лаяли, почти как собаки.