Семь верст до небес   ::   Миронов Алексей

И, крикнув сие, исчезла в черных ночных небесах, махнув метлой на прощанье. Постоял Усыня посреди поляны, от обиды своей немного оправился, подождал пока кровь запеклась. Посмотрел на лешака тлеющего, вскочил на коня, да дальше поехал, Алексия, впервые в поход отправившегося, поискать надобно было. А то ведь так и сгинет молодец в чащобах колдовских.

Едет богатырь неспешно, конь сам дорогу выбирает. Темень кромешная – хоть глаз коли. Туман еще наползать стал, видать вода недалече. Дерева вокруг за кольчугу ветками цепляются, ехать мешают, но лешаков не видать что-то, дерева все здоровые попадаются. Вдруг слышит Усыня бормотанье тихое, еле различимое где-то в траве, под копытами. Остановился, прислушался. Два тихих голоса ему услышались.

– Я самый старый в этом лесу, – один говорит, – мне триста тридцать три года. Я живу так давно, что сон меня уже не берет.

– Нет, я самый старый, – другой голос ему отвечает, – я помню еще те времена, когда зайцы дружили с лисами, а ежи нас не трогали.

– Ох, не говори мне про ежей, – ответил первый голос, – у меня от этих разговоров вся шкура мурашками покрывается, а шляпка пятнами. От страха я становлюсь заметным.

– В соседней низине, так белка рассказывала, живет гриб-мухомор. Шляпка у него ярко красная, в белую проплешинку. Так его видать издалека, не то, что тебя. Я хоть рядом расту, да и то тебя не всегда разглядеть могу, не то что еж. Так что, ты не бойся зря.

Догадался богатырь, что беседу двух боровиков подслушал невзначай.