JК
Серебряные яйцеглавы :: Лейбер Фриц
Страница: 21 из 170Джо Вахтер оказался внутри этой живой спирали, но продолжал невозмутимо орудовать веником, хотя все время покачивал головой и что-то бормотал себе под нос.
Постепенно оглушительные крики начали складываться в членораздельные слова. И вскоре уже можно было разобрать весь свирепый гимн:
К черту всех издателей!
К черту всех издателей!
Даешь соленые слова!
В заднюю панель программистов!
В заднюю панель программистов!
Долой словомельницы!
И тут розовая роботесса внезапно выпрямилась. Оттолкнув учительниц, она бесстрашно двинулась вперед, размахивая топкими руками и что-то крича тоненьким голоском, который тонул в оглушительном реве толпы.
Писатели заметили приближение возмущенной роботессы и, подобно всем людям давно привыкнув уступать дорогу металлическим существам, когда те приходили в исступление, теперь просто разомкнули цепь, провожая роботессу хохотом и улюлюканьем.
Какой-то писатель в помятом цилиндре и порванном рединготе крикнул:
— Что за оловянный симпомпончик, ребята!
Это вызвало неописуемый хохот, а миниатюрная авторисса по имени Симона Вирджиния Саган в измятом фраке покроя XIX века завопила:
— Берегись, Розочка! Мы теперь такое напишем, что у вас, редакторов, все контуры разом перегорят.
Розовая роботесса продолжала заламывать руки и что-то требовать, но писатели только громче выкрикивали слова своего гимна прямо ей в лицо.
Постепенно оглушительные крики начали складываться в членораздельные слова. И вскоре уже можно было разобрать весь свирепый гимн:
К черту всех издателей!
К черту всех издателей!
Даешь соленые слова!
В заднюю панель программистов!
В заднюю панель программистов!
Долой словомельницы!
И тут розовая роботесса внезапно выпрямилась. Оттолкнув учительниц, она бесстрашно двинулась вперед, размахивая топкими руками и что-то крича тоненьким голоском, который тонул в оглушительном реве толпы.
Писатели заметили приближение возмущенной роботессы и, подобно всем людям давно привыкнув уступать дорогу металлическим существам, когда те приходили в исступление, теперь просто разомкнули цепь, провожая роботессу хохотом и улюлюканьем.
Какой-то писатель в помятом цилиндре и порванном рединготе крикнул:
— Что за оловянный симпомпончик, ребята!
Это вызвало неописуемый хохот, а миниатюрная авторисса по имени Симона Вирджиния Саган в измятом фраке покроя XIX века завопила:
— Берегись, Розочка! Мы теперь такое напишем, что у вас, редакторов, все контуры разом перегорят.
Розовая роботесса продолжала заламывать руки и что-то требовать, но писатели только громче выкрикивали слова своего гимна прямо ей в лицо.