JК
Серебряный медведь :: Русанов Владислав
Страница: 33 из 76Кажется, это вы желаете распоряжаться всей добычей единолично?
– Да, желаю! И буду распоряжаться!
– Это еще почему, господин полковник?
– По праву командира соединения! По праву старшего по званию! По праву истинного сасандрийца!
– Вот так дела! – развел руками Кулак. – При чем тут одно к другому? Не понимаю!
– И не мудрено!
– Что вы хотите этим сказать, господин полковник?
– Только одно – корыстолюбивому наемнику не понять настоящего патриота империи. Вы же за денежку воюете, не так ли? За звонкое серебро и ненаглядное золото?
– А вы? – Кулак сохранял видимость спокойствия, но на его щеках вздулись круглые желваки.
Пустельга толкнула Кира локтем. Шепнула:
– Жир не только на брюхе откладывается. В голове тоже. Эх, разрешили бы мне пощекотать его…
– Не разрешат, – вздохнул молодой человек. В бытность свою гвардейцем он не слишком-то любил армейских офицеров, а теперь еще больше укрепился в неприязни.
– Я не желаю обсуждать с каким-то наемником свои права! – кипятился т’Арриго делла Куррадо. – Вам не понять чувства гордости за империю, любовь к родине. Вы любите только монеты. Великая имперская идея…
– Да при чем тут великая идея к лошадям? – пожал плечами седобородый.
– Родина захлебывается без коней! Армии нужно свежее конское поголовье. Мы будем вести войну до победного конца. Тельбия еще станет частью Сасандры, и эти несчастные, – полковник махнул рукой в сторону погибших латников, – еще поймут, что боролись не на той стороне.
– Да, желаю! И буду распоряжаться!
– Это еще почему, господин полковник?
– По праву командира соединения! По праву старшего по званию! По праву истинного сасандрийца!
– Вот так дела! – развел руками Кулак. – При чем тут одно к другому? Не понимаю!
– И не мудрено!
– Что вы хотите этим сказать, господин полковник?
– Только одно – корыстолюбивому наемнику не понять настоящего патриота империи. Вы же за денежку воюете, не так ли? За звонкое серебро и ненаглядное золото?
– А вы? – Кулак сохранял видимость спокойствия, но на его щеках вздулись круглые желваки.
Пустельга толкнула Кира локтем. Шепнула:
– Жир не только на брюхе откладывается. В голове тоже. Эх, разрешили бы мне пощекотать его…
– Не разрешат, – вздохнул молодой человек. В бытность свою гвардейцем он не слишком-то любил армейских офицеров, а теперь еще больше укрепился в неприязни.
– Я не желаю обсуждать с каким-то наемником свои права! – кипятился т’Арриго делла Куррадо. – Вам не понять чувства гордости за империю, любовь к родине. Вы любите только монеты. Великая имперская идея…
– Да при чем тут великая идея к лошадям? – пожал плечами седобородый.
– Родина захлебывается без коней! Армии нужно свежее конское поголовье. Мы будем вести войну до победного конца. Тельбия еще станет частью Сасандры, и эти несчастные, – полковник махнул рукой в сторону погибших латников, – еще поймут, что боролись не на той стороне.