JК
Шайтан-звезда (Часть 2) :: Трускиновская Далия
Страница: 108 из 122А если Гарибу не понравится шрам на столь малопочтенном месте - пусть приносит жалобу повелителю правоверных!
Прокусив кожу, гуль с трудом сомкнул челости и, мотнув головой, вырвал кусок жесткого мяса. Рот наполнился горечью - и Хайсагур поскорее выплюнул отраву.
Тут он услышал крик.
Вопил Батташ-аль-Акран, привалившись к косяку.
Из его рук выпал небольшой кувшин и струйка воды, пролившись из горлышка, коснулась ног Хайсагура.
Да и что мог сделать правоверный, как не завопить, увидев мохнатого гуля с расщепленной головой и окровавленной пастью, который уже начал пожирать его несчастного товарища?!?
Хайсагур выпрямился, отбросил тело Гариба и, одним прыжком оказавшись возле толстяка, схватил его за плечи.
Едва не касаясь шерстью, покрывавшей края лица, и острыми клыками, его усов и бороды, гуль впился глазами в перепуганные насмерть глаза...
И увидел, что перед внутренним взором Батташ-аль-Акрана стоит вовсе не умирающий товарищ.
Под вопль ярости, исходивший из женских уст, обладательницы которых толстяк боялся не менее, чем свирепого гуля, выплыло, как бы из-за спины женщины, закутанной поверх сверкающих одежд в прозрачное покрывало, лицо старца...
И оно также было знакомо Хайсагуру, только он не мог от волнения вспомнить ни имени, ни каких-либо обстоятельств, связанных с этим худым и малоприятным лицом.
От этих двоих воистину исходила такая опасность, что оборотень пожалел несчастного толстяка, вынужденного повиноваться таким исчадьям шайтана.
Прокусив кожу, гуль с трудом сомкнул челости и, мотнув головой, вырвал кусок жесткого мяса. Рот наполнился горечью - и Хайсагур поскорее выплюнул отраву.
Тут он услышал крик.
Вопил Батташ-аль-Акран, привалившись к косяку.
Из его рук выпал небольшой кувшин и струйка воды, пролившись из горлышка, коснулась ног Хайсагура.
Да и что мог сделать правоверный, как не завопить, увидев мохнатого гуля с расщепленной головой и окровавленной пастью, который уже начал пожирать его несчастного товарища?!?
Хайсагур выпрямился, отбросил тело Гариба и, одним прыжком оказавшись возле толстяка, схватил его за плечи.
Едва не касаясь шерстью, покрывавшей края лица, и острыми клыками, его усов и бороды, гуль впился глазами в перепуганные насмерть глаза...
И увидел, что перед внутренним взором Батташ-аль-Акрана стоит вовсе не умирающий товарищ.
Под вопль ярости, исходивший из женских уст, обладательницы которых толстяк боялся не менее, чем свирепого гуля, выплыло, как бы из-за спины женщины, закутанной поверх сверкающих одежд в прозрачное покрывало, лицо старца...
И оно также было знакомо Хайсагуру, только он не мог от волнения вспомнить ни имени, ни каких-либо обстоятельств, связанных с этим худым и малоприятным лицом.
От этих двоих воистину исходила такая опасность, что оборотень пожалел несчастного толстяка, вынужденного повиноваться таким исчадьям шайтана.