Шеломянь   ::   Аксеничев Олег

– Я не люблю воду, – пожаловался Ярило. – Я люблю жертвенную кровь. У тебя ведь еще есть конь…

Это было утверждение, но никак не вопрос. Садко закивал, пятясь назад, к подъему из оврага. Здесь он и наткнулся на Гюряту.

– Подсматривал?

– Садко Сытинич, да я…

– Да ты… мертвый, – сказал Садко, перерезав юноше горло тем самым засапожным ножом, которым недавно принес в жертву коня. Кто же оставляет в живых свидетелей такого?

– Жажду, – прошипел Ярило, оттолкнул Садко и приник к кровавому источнику, которым стало горло Гюряты. Садко стал тихо пробираться к брошенным наверху коням. Конь Гюряты смог опрокинуть древко рогатины и пасся у края оврага, выбирая пробивавшуюся зеленую траву. При появлении окровавленного Садко конь прижал уши и отошел в сторону, словно чувствуя, что этот человек сделал недоброе его хозяину.

Садко даже не попытался поймать беглеца, запрыгнул в седло своего коня, схватил повод боярского скакуна, хлестнул плетью и помчался к лагерю Ольговичей.

Садко не видел, что произошло в овраге несколько позднее, когда Ярило, до капли осушив страшный жертвенный сосуд, изящным и небрежным движением руки сорвал голову с обезображенного трупа Гюряты. Безумные глаза бога при этом засветились неземным фиолетовым светом, светом ирия, мира мертвых. Все, попавшее под взгляд Ярилы, рассыпалось в трухлявую пыль, все, кроме тела Гюряты и остова жертвенного коня. Они завертелись в вихре, не менее безумном, чем воскресший бог, и слились в одно.