Шестая книга судьбы   ::   Курылев Олег

– Может быть, расскажете о себе в двух словах?

– Если в двух, – усмехнулся Эрих, – то извольте я – русский.

– А я – еврей, так что, можно сказать, почти познакомились. Но все же?

Эрих посмотрел на него и, протянув руку, представился:

– Эрих Белов. Бывший журналист.

– Очень приятно. Эразм Кант из Мюнхена Бывший мелкий лавочник, потом солдат, потом снова лавочник и, наконец, «красный жид». А вы, я смотрю, из «асоциалов»?

– Я из военнопленных четырнадцатого года, господин Кант.

Старик вдруг пристально посмотрел в лицо Эриха, и его беззубый рот стал медленно открываться.

– Четырнадцатый год, говорите? Уж не сидели ли вы под Мариенвердером в Восточной Пруссии?

– Сидел…

– Не тот ли вы журналист, о котором я рассказал своему начальству? Мол, гражданский, а помещен среди военнопленных. Помните наши беседы? Я Эразм Кант, солдат 18-й дивизии Ландвера. Ваш бывший охранник!

Эрих вспомнил солдата-пацифиста с фамилией философа и пытался соотнести свое воспоминание с лицом этого старого еврея. Получалось с трудом.

– Как же вы стали политическим, господин Кант?

– Как? Да проще некуда! В тридцать третьем мою лавку на Максимилиансплац разгромили коричневорубашечники. Я возьми да и обратись в полицию, дурья голова. Написал заявление, как положено, в котором не очень лицеприятно выразился кое о ком. Меня вызвали и участливо выслушали еще раз. Составили протокол и попросили подписать. Напоследок даже руку пожали. А на следующий день арестовали, как клеветника и чуть ли не террориста Вот так, господин русский.