Монаший капюшон   ::   Питерс Эллис

— Ты заклеймил меня, назвал убийцей — так с какой же стати теперь мне отказываться от убийства? Ты погубил меня, опозорил, превратил в изгоя, отнял то, что принадлежало мне по рождению, — мою землю, мое доброе имя, отнял все, ради чего стоит жить, и в отместку я отниму жизнь у тебя. Отныне я не могу больше жить, я даже умереть не могу, пока не прикончу тебя, брат Кадфаэль.

Странно, но одно то, что он обратился к своему недругу по имени, многое изменило — словно огонек затеплился в окутывавшем их мраке. Побольше света не помешает, чтобы прояснить ему голову, решил Кадфаэль.

— Возле двери — там, где ты стоишь, — спокойно промолвил монах, — висит фонарь, а рядом, на гвозде, кожаная сума с кремнем, огнивом и трутом. Почему бы нам не видеть друг друга? Только будь поосторожнее с искрами — не ровен час, загорится овчарня, а ты, надо полагать, ничего против наших овец не имеешь, опять же, на пожар люди сбегутся. Тут полка есть, туда можно поставить фонарь.

— Знаю, ты будешь умолять, чтобы я сохранил твою жалкую жизнь! — воскликнул Меуриг. — Поздно!

— Я с места не сойду, даже не шевельнусь, — терпеливо продолжил Кадфаэль. — Как ты думаешь, почему я напросился на работу сегодня вечером? Разве я не сказал, что ждал тебя? Оружия у меня нет, да если б и было, я все равно не стал бы пускать его в ход. Я распрощался с оружием много лет назад.

Повисла долгая, напряженная тишина. Кадфаэль чувствовал: Меуриг ждет от него еще каких-то слов, но молчал.