Монаший капюшон   ::   Питерс Эллис

Он и раньше-то вечно корчил из себя важную персону, а теперь, похоже, прыти у него изрядно прибавилось.

Кадфаэль спешился и остановился в раздумье. Он собирался поставить своего мула в стойло, но не знал, держат ли по-прежнему монастырских лошадей и мулов на конюшне возле площадки для конской ярмарки. И тут из взбудораженной, мельтешащей толпы с радостным возгласом подлетел к нему брат Марк.

— О Кадфаэль, до чего я рад тебя видеть! Столько всего приключилось! Я-то думал, что ты со скуки помираешь в глуши, а ты, оказывается, был в самой гуще событий. До нас дошли вести о суде в Лансилине... Как хорошо, что ты снова дома!

— Выходит, это в мою честь устроили такой шумный прием? — спросил Кадфаэль с улыбкой.

— Уж я-то, во всяком случае, здесь, чтобы встретить тебя! — пылко воскликнул Марк. — А вся эта сумятица... Ну конечно, ты же еще ничего не знаешь! Мы все ждем аббата Хериберта. Одного возчика послали недавно к часовне Святого Жиля, и там он увидел отца аббата. По дороге домой Хериберт и его спутники сделали остановку в тамошнем лазарете. Возчик тут же поспешил в аббатство и предупредил братию. Видишь, брат Жером со двора не уходит, ждет, когда аббат подъедет к воротам, чтобы тотчас побежать и доложить приору Роберту. Мы его ждем с минуты на минуту.

— Ну а новости какие-нибудь есть? Останется ли Хериберт нашим аббатом — вот что хотелось бы знать, — невесело промолвил Кадфаэль.

— Нам пока ничего не известно. Но все боятся, что... Брат Петр такое бормочет над своей жаровней, что и слушать страшно.