JК
Монаший капюшон :: Питерс Эллис
Страница: 279 из 289 — Неужто ты думаешь, что все эти прекрасно подобранные слова были произнесены случайно? «Смиренным братом под твоим началом...» Ведь мог же он сказать: «среди вас», его ведь вся братия встречала. А еще: «с той же бескорыстной преданностью» — вот уж точнее не скажешь, именно, с той же! А судя по тому, каков наш новый аббат, Роберт теперь ой как не скоро дождется желанного места.
Брат Марк, сидевший на скамье у стены, привстал и ошеломленно уставился на Кадфаэля.
— Ты хочешь сказать, что он нарочно все это подстроил?
— А разве не так? Он мог бы выслать вперед одного из своих конюхов и предупредить всех заранее. На худой конец, послал бы кого-нибудь лично к приору, шепнуть новость на ушко, чтобы тот подготовился. Ан нет! Роберт у него давно в печенках сидел, вот он и позволил себе малость отыграться.
Лицо брата Марка выражало столь глубокое потрясение, что это не могло не тронуть Кадфаэля.
— Да не переживай ты так! Не быть тебе святым, приятель, коли не уразумеешь, что всяк человек хоть чуток да грешен. И подумай о том благе, которым Хериберт одарил душу приора Роберта!
— Показав ему, сколь суетно тщеславие? — робко предположил Марк.
— Показав ему, что цыплят по осени считают. А теперь ступай, погрейся с братьями у очага. Соберешь все сплетни, а потом мне перескажешь. Я к тебе подойду попозже, а прежде мне надо перемолвиться словечком с Хью Берингаром.
— Все хорошо, что хорошо кончается, — произнес Берингар, удобно расположившийся возле жаровни, держа в руке кубок сдобренного пряностями подогретого вина из запасов Кадфаэля.
Брат Марк, сидевший на скамье у стены, привстал и ошеломленно уставился на Кадфаэля.
— Ты хочешь сказать, что он нарочно все это подстроил?
— А разве не так? Он мог бы выслать вперед одного из своих конюхов и предупредить всех заранее. На худой конец, послал бы кого-нибудь лично к приору, шепнуть новость на ушко, чтобы тот подготовился. Ан нет! Роберт у него давно в печенках сидел, вот он и позволил себе малость отыграться.
Лицо брата Марка выражало столь глубокое потрясение, что это не могло не тронуть Кадфаэля.
— Да не переживай ты так! Не быть тебе святым, приятель, коли не уразумеешь, что всяк человек хоть чуток да грешен. И подумай о том благе, которым Хериберт одарил душу приора Роберта!
— Показав ему, сколь суетно тщеславие? — робко предположил Марк.
— Показав ему, что цыплят по осени считают. А теперь ступай, погрейся с братьями у очага. Соберешь все сплетни, а потом мне перескажешь. Я к тебе подойду попозже, а прежде мне надо перемолвиться словечком с Хью Берингаром.
— Все хорошо, что хорошо кончается, — произнес Берингар, удобно расположившийся возле жаровни, держа в руке кубок сдобренного пряностями подогретого вина из запасов Кадфаэля.