Шеврикука, или Любовь к привидению   ::   Орлов Владимир Викторович

Стояла в грубой ночной рубахе со следами угля для сонных грез на рукаве, а когда наклонялась, открывала взглядам оранжевые толстые панталоны из байки с начесом, голова же ее, вся в бумажных папильотках, лежала метрах в пяти на стуле.

— Добрый день, — с тихой вежливостью подтвердил свое присутствие Шеврикука.

— Батюшки! Шеврикука! — Длинные руки Невзоры-Дуняши взлетели вверх, костяной гребень выпал из них. — А я неодетая и простоволосая! Срамота какая!

Невзора-Дуняша-Копоть подхватила со стула голову, сунула под мышку, папильоток стараясь не повредить, и понеслась прочь. Перед самым исчезновением она, явно для Шеврикуки, проделала несколько энергичных, кариокских карнавальных движений бедрами, знала, в чем ее сила.

Гликерия повязала волосы зеленой шелковой лентой, встала. Синяка под левым глазом ее не было, а прошла лишь неделя, и синяк обязан был цвести. День она начинала в полупрозрачном турецком костюме с шуршащими шальварами.

— По делу, милостивый государь? — спросила Гликерия, надменно улыбаясь. — Или забрать игрушки?

— Игрушек здесь не держу. Шел мимо и зашел.

— Стало быть, по делу.

— От скуки, — сказал Шеврикука. И посмотрел по сторонам, предлагая Гликерии о делах не упоминать.

— И какое же у тебя дело? Излагай. И проходи дальше. Куда шел. Здесь еще скучнее. С тобой тем более.

Шеврикука смутился. Врезать ей, что ли, снова, дурной бабе? Рука не поднялась. А Гликерия прошествовала мимо него барыней. Какой и была. Барыней! А он стоял перед ней лакеем. Штаны бы на него надеть короткие, чулки и туфли с пряжками, а в руки вместить поднос с чашкой кофе.