Монстр сдох   ::   Афанасьев Анатолий

За все махом с тебя причитается полтинник.

Никита Павлович выцедил чашку единым духом.

Хрустнул огурцом. Прикрыл глаза, наслаждаясь водочным жаром, расслабился немного. Спешить теперь некуда, приехали.

По всему выходило, скользкий Иван каким-то боком все же причастен к ментовке, иначе откуда у него материалы, да и держался он с глупой заносчивостью, которая отличает милиционеров и фраеров; но с другой стороны, когда происходили события, запечатленные на снимках, он еще пешком под стол ходил. Значит, что же? Значит, кто-то за ним стоит покрупнее, постарше. Кому-то ведь понадобилось вытащить гнилое белье на белый свет. Впрочем, догадаться кому — нетрудно. Врагов у Никиты Павловича нету, если появляются на горизонте, то быстро исчезают, зато есть человек, которому он служит и о ком знает больше, чем тому хотелось бы. Есть только двое, кто согласится выложить деньги за это старье — он сам и Самарин, больше некому. Но коли так...

— Значит, пашешь на дяденьку Сидора? — уточнил без особого интереса. Белобрысый Иван жуликовато дернулся, отвел бесстыжие зенки. Заторопился, налил по второй. Но не ответил.

— Мало что пашешь, — благодушно продолжал Никита Павлович, — так еще меня решил заодно постричь.

Так? Нацелился с двух кувшинов сливки снять? Это ничего, это бывает. Одного не пойму, как у тебя духу на такое хватило. Ты хоть представляешь, на кого залупился?

Гурко опрокинул стопу, не закусывая, закурил. Вид у него был бесшабашный.