Монстр сдох   ::   Афанасьев Анатолий

Вот тебе мое честное комсомольское слово.

— Что-о?! — не поверил своим ушам Сумской.

— Ничего. Дружеское предостережение. Шутка.

У Бориса Исааковича узенькое, в очечках личико сморщилось от глубокой незаслуженной обиды.

— Дурак ты, Ленька, и больше никто. Разве можно бросаться такими угрозами. Даже в шутку нельзя.

— Не я начал, — сухо ответил Шахов. — Я человек прямой, открытый, что думаю, то на языке. Твоим жидовским штучкам не обучен.

— Какой ты прямой, я знаю. Ну ладно, проехали...

Говори, зачем пришел?

Проклятый ублюдок, с уважением подумал Шахов.

Он никогда не отступает. Зачем пришел? В смысле, чего тебя принесла нелегкая? Так обращаются с шестеркой, но не придерешься, будешь смешон. Шахов сказал задумчиво:

— Удивляюсь тебе, Боренька. Такую громаду поднял, и хватает сил на мелкую грызню. Вот же дал Господь характер. Скорпион позавидует.

— Давай, что ли, ближе к сути, — поморщился Сумской, но в очах блеснула скользкая усмешка.

Суть у Шахова была такая. Кроме текущих незначительных вопросов, его интересовали финансовые дела Поюровского, его укрепы. Разумеется, доктор пользовался услугами банка "Заречный", причем на самых привилегированных условиях. Банк открыл ему два номерных счета в Женеве и в Мюнхене, помимо того, по специальному допуску вкладывал деньги в акции и ГКО. Нельзя исключить, что Поюровский подстраховывается еще где-то, но это вряд ли. Он доверял Борису Исааковичу, как маме родной, может быть, и напрасно.