JК
Шпион Темучина :: Посняков Андрей
Страница: 30 из 63Веселые… Вообще, кочевники всегда имели жизнерадостный вид и при каждом удобном (и неудобном тоже)случае любили пошутить. Хмурый монгол – это нонсенс!
Монголы… Баурджин-Дубов для удобства именовал так всех кочевников, и христиан – найманов, кераитов, уйгуров, и язычников – тайджиутов, меркитов, монголов, татар и всех прочих.
Подготовиться к приему гостей Джэгэль-Эхэ помогали две служанки: молодая девчонка, приходившаяся ей какой-то дальней родственницей, и старая сморщенная бабушка Ичене-Куам, которая знала огромное количество песен и сказаний, по большей части смешных до самого неприличия. Переодевшись в белый дэли, Джэгэль-Эхэ с их помощью быстренько собрала волосы в приличествующую солидной замужней даме прическу – в виде рогов буйвола и, схватив с низенького столика большую серебряную чашу, быстро наполнила ее чаем, который как раз успела приготовить старая Ичене-Куам. Хороший был чаек: Баурджина, как первый раз попробовал, чуть не вырвало, ну а с течением времени привык, даже нравиться стал. Кроме собственно чайного листа, привезенного чжурчжэньскими торговцами, в состав напитка входило еще и баранье сало, масло, соль, круто заваренный бульон из перемолотых бараньих костей, мука и поджаренное на жаровне пшено, тоже приобретенное у торговцев. Не черный был чай, и даже не зеленый – белый, как кумыс или арька. Белый цвет – самый хороший, цвет уважения и добра.
Бросив взгляд на жену, Баурджин едва удержался от смеха – больно уж необычно выглядела ее прическа, даже устрашающе как-то.
– Хадак! Хадак! – шепотом напомнил он.
Монголы… Баурджин-Дубов для удобства именовал так всех кочевников, и христиан – найманов, кераитов, уйгуров, и язычников – тайджиутов, меркитов, монголов, татар и всех прочих.
Подготовиться к приему гостей Джэгэль-Эхэ помогали две служанки: молодая девчонка, приходившаяся ей какой-то дальней родственницей, и старая сморщенная бабушка Ичене-Куам, которая знала огромное количество песен и сказаний, по большей части смешных до самого неприличия. Переодевшись в белый дэли, Джэгэль-Эхэ с их помощью быстренько собрала волосы в приличествующую солидной замужней даме прическу – в виде рогов буйвола и, схватив с низенького столика большую серебряную чашу, быстро наполнила ее чаем, который как раз успела приготовить старая Ичене-Куам. Хороший был чаек: Баурджина, как первый раз попробовал, чуть не вырвало, ну а с течением времени привык, даже нравиться стал. Кроме собственно чайного листа, привезенного чжурчжэньскими торговцами, в состав напитка входило еще и баранье сало, масло, соль, круто заваренный бульон из перемолотых бараньих костей, мука и поджаренное на жаровне пшено, тоже приобретенное у торговцев. Не черный был чай, и даже не зеленый – белый, как кумыс или арька. Белый цвет – самый хороший, цвет уважения и добра.
Бросив взгляд на жену, Баурджин едва удержался от смеха – больно уж необычно выглядела ее прическа, даже устрашающе как-то.
– Хадак! Хадак! – шепотом напомнил он.