JК
Сибирская жуть - 7 :: Буровский Андрей Михайлович
Страница: 23 из 104А чуть позже голоса друзей изменились: Миша с Сергеем обсуждали,что бы это могло их держать? А потом лодку начало еще и дергать, постепенно оттягивая к противоположному берегу. Сергей обвинил в этом Мишу, Миша – Сергея, и они еще немного повыясняли отношения.
– Да стой ты тихо!
– Сам стой, тут течение, а он!
– Сам ты делаешь это «течение»!
Примерно такие звуки доносились до Сергея-второго, пока он бежал к берегу, звал друзей.
– Да что ты можешь! Тут зацепило нас что-то и тащит… – отвечали друзья без особенной любезности, потому что устали и хотели каши, а тут всякие непонятки и возвращение откладывается. К тому же зов Сергея-второго особенно остро напомнил им, что они-то болтаются на воде, среди снастей и мертвых щук, а товарищ стоит на твердой земле, возле огня, и хоть сейчас может начать есть кашу. Ну и пусть себе стоит, они отцепятся и доплывут…
Тут опять всплыла из воды эта коряга – не коряга, пень – не пень: метрах в шести от Сергея-второго, на границе освещенного костром пространства, блеснули те же самые глаза – темные, без ободка и зрачка, не выражающие ничего. Но теперь Сергей-второй был уже опытный, и теперь товарищи были в опасности, так что Сергей-второй с угрозой произнес классическое:
– Я т-тебе…
Вскипела вода, из нее поднялся тонкий, блестящий от воды черный прут в несколько метров длиной. Поднимался всей своей длиной – по-видимому, лежал сразу под поверхностью воды, на несколько метров.
– Да стой ты тихо!
– Сам стой, тут течение, а он!
– Сам ты делаешь это «течение»!
Примерно такие звуки доносились до Сергея-второго, пока он бежал к берегу, звал друзей.
– Да что ты можешь! Тут зацепило нас что-то и тащит… – отвечали друзья без особенной любезности, потому что устали и хотели каши, а тут всякие непонятки и возвращение откладывается. К тому же зов Сергея-второго особенно остро напомнил им, что они-то болтаются на воде, среди снастей и мертвых щук, а товарищ стоит на твердой земле, возле огня, и хоть сейчас может начать есть кашу. Ну и пусть себе стоит, они отцепятся и доплывут…
Тут опять всплыла из воды эта коряга – не коряга, пень – не пень: метрах в шести от Сергея-второго, на границе освещенного костром пространства, блеснули те же самые глаза – темные, без ободка и зрачка, не выражающие ничего. Но теперь Сергей-второй был уже опытный, и теперь товарищи были в опасности, так что Сергей-второй с угрозой произнес классическое:
– Я т-тебе…
Вскипела вода, из нее поднялся тонкий, блестящий от воды черный прут в несколько метров длиной. Поднимался всей своей длиной – по-видимому, лежал сразу под поверхностью воды, на несколько метров.