JК
Московский душегуб :: Афанасьев Анатолий
Страница: 124 из 458Она сводила ее в ванную и переодела в свой халат, а потом предложила молодым людям пообедать, но сын сказал, что Ниночке прежде всего следует выспаться, потому что она с ночной смены. Нина прошептала уже в полусне:
– Ты разве не ляжешь со мной?
– Пока нет. Для меня это слишком серьезно.
Ася приступила к сыну с расспросами: кто она да что она?
– Сиротка, мамочка. Несчастное дитя красивой рыночной мечты. Мне никто не звонил?
– Да от кого ты все ждешь звонка?
Иван редко посвящал мать в свои проблемы и часто водил ее за нос для ее же спокойствия. Она хоть и обложилась религиозными справочниками и молитвенниками, но от любого шороха вздрагивала. Башлыков сказал ему: жди! – и он ждал уже вторую неделю. Матери врал, что устраивается на работу. Ему действительно надоело болтаться без дела. Но что он мог придумать? Разве что приткнуться в какой-нибудь институт. Это было теперь легко: отстегивай сумму – и учись на здоровье. Филипп Филиппович предлагал обосноваться в университете на мехмате. Он говорил: все пройдет, а точные науки пребудут вовеки. В ответ Иван резонно напоминал, что точно так же патриоты думали о России. И где она теперь?
– Это твоя сиротка? – спросила мать. – Она что же, надолго у нас поселится?
– Что ты, мамочка! – Иван со скукой поедал котлеты. – Поспит пару часиков и снова на панель.
– Какой ты бываешь жестокий… А родители ее что же? Умерли?
– Да нет, вроде живы.
– Как же она может быть сироткой при живых-то родителях?
– Выгнали ее.
– За что?
– За проституцию, я полагаю. Вдобавок наркоманка.
– Ты разве не ляжешь со мной?
– Пока нет. Для меня это слишком серьезно.
Ася приступила к сыну с расспросами: кто она да что она?
– Сиротка, мамочка. Несчастное дитя красивой рыночной мечты. Мне никто не звонил?
– Да от кого ты все ждешь звонка?
Иван редко посвящал мать в свои проблемы и часто водил ее за нос для ее же спокойствия. Она хоть и обложилась религиозными справочниками и молитвенниками, но от любого шороха вздрагивала. Башлыков сказал ему: жди! – и он ждал уже вторую неделю. Матери врал, что устраивается на работу. Ему действительно надоело болтаться без дела. Но что он мог придумать? Разве что приткнуться в какой-нибудь институт. Это было теперь легко: отстегивай сумму – и учись на здоровье. Филипп Филиппович предлагал обосноваться в университете на мехмате. Он говорил: все пройдет, а точные науки пребудут вовеки. В ответ Иван резонно напоминал, что точно так же патриоты думали о России. И где она теперь?
– Это твоя сиротка? – спросила мать. – Она что же, надолго у нас поселится?
– Что ты, мамочка! – Иван со скукой поедал котлеты. – Поспит пару часиков и снова на панель.
– Какой ты бываешь жестокий… А родители ее что же? Умерли?
– Да нет, вроде живы.
– Как же она может быть сироткой при живых-то родителях?
– Выгнали ее.
– За что?
– За проституцию, я полагаю. Вдобавок наркоманка.