JК
Московский душегуб :: Афанасьев Анатолий
Страница: 399 из 458– Такой алчный мужчина!
Алеша вернул девушке пустой кошелек и взамен получил номер телефона, нацарапанный на газетном клочке. Она ему понравилась, она не была шалавой, хотя и ездила на "мерседесе".
– Машина твоя?
– Ой, мужа. Он мне не простит. Я же без спроса поехала.
Гудки и раздраженные окрики водителей стали гуще.
Перед Алешиной машиной освободилось пространство на четыре-пять корпусов. Он зорко следил, чтобы туда никто не сунулся. Деловито пересчитал медяки и спрятал в карман. В величайшем горе кавказец произнес:
– Девушка, дай мне тоже телефон. Я сам расплачусь с этим нехорошим человеком.
– Не гоношись, кацо, – первый раз повернулся к нему Алеша. – Поймаю на слове.
Озорной, но не дурной горец что-то сразу усек в его приветливой улыбке и на всякий случай отодвинулся.
Самое удивительное было то, что он был один. Обычно они наваливаются роем. Алеша осуждал их за эту повадку.
Недалеко от дома, там, где поворот делал почти прямой угол, он издали увидел гаишника. Отродясь его здесь не было. Ясенево вообще не балует людей милиционерами. Это тихий спальный район, где обыватель запирается на все задвижки с наступлением темноты, а полуночный гуляка крадется вдоль домов подобно крысе. Редким утром нищие старики, отправляясь за пропитанием на окружную свалку, не обнаруживают в лесопарке полураздетый труп ограбленного путника. Как в любом другом спальном микрорайоне, гайдаровская реформа здесь давно закончилась, и люди живут в полном неведении, на каком они свете.
Алеша вернул девушке пустой кошелек и взамен получил номер телефона, нацарапанный на газетном клочке. Она ему понравилась, она не была шалавой, хотя и ездила на "мерседесе".
– Машина твоя?
– Ой, мужа. Он мне не простит. Я же без спроса поехала.
Гудки и раздраженные окрики водителей стали гуще.
Перед Алешиной машиной освободилось пространство на четыре-пять корпусов. Он зорко следил, чтобы туда никто не сунулся. Деловито пересчитал медяки и спрятал в карман. В величайшем горе кавказец произнес:
– Девушка, дай мне тоже телефон. Я сам расплачусь с этим нехорошим человеком.
– Не гоношись, кацо, – первый раз повернулся к нему Алеша. – Поймаю на слове.
Озорной, но не дурной горец что-то сразу усек в его приветливой улыбке и на всякий случай отодвинулся.
Самое удивительное было то, что он был один. Обычно они наваливаются роем. Алеша осуждал их за эту повадку.
Недалеко от дома, там, где поворот делал почти прямой угол, он издали увидел гаишника. Отродясь его здесь не было. Ясенево вообще не балует людей милиционерами. Это тихий спальный район, где обыватель запирается на все задвижки с наступлением темноты, а полуночный гуляка крадется вдоль домов подобно крысе. Редким утром нищие старики, отправляясь за пропитанием на окружную свалку, не обнаруживают в лесопарке полураздетый труп ограбленного путника. Как в любом другом спальном микрорайоне, гайдаровская реформа здесь давно закончилась, и люди живут в полном неведении, на каком они свете.