JК
Московский душегуб :: Афанасьев Анатолий
Страница: 419 из 458Пока экран светился, Алеша не отрывал от него неподвижного взгляда, иногда вздрагивая, но с губ не сходила легкая усмешка. Когда экран гас, он еще некоторое время что-то высматривал, а потом со вздохом облегчения переводил взгляд на жену.
– Еще что-нибудь хочешь посмотреть? – спрашивала она.
– Да нет, мне все равно.
– Но чего-то ты все-таки хочешь?
– Нет, ничего не хочу. Спасибо.
– О чем ты думаешь, Алеша?
– Ни о чем. Почему я должен думать?
– У тебя что-то болит?
– Нет, ничего не болит.
Перед сном она снова отводила его в ванную, и он опирался на нее легкой рукой, как на костыль. Он испытывал трудности с тем, чтобы усесться на толчок, и терпеливо ждал, пока Настя ему поможет, косясь на нее настороженным глазом, даже с некоторой обидой. Но когда, наконец, у него все получалось и кишечник опорожнялся, он глядел на нее снизу с такой благодарной миной, словно достиг конца долгого, утомительного путешествия.
Засыпал он сразу, едва коснувшись щекой подушки.
Настя лежала рядом и пыталась разгадать в его спящем, чистом, прекрасном лице их общее будущее. Если он стал идиотом, думала она, то это слишком большое наказание даже для него. Впрочем, Настя не роптала на судьбу, напротив, все эти осенние дни, текущие безукоризненно ровной чередой, она была спокойна и счастлива, как может быть счастлива молодая женщина, которая ожидает ребенка от любимого человека и не сомневается в том, что этот человек никогда ее больше не покинет.
– Еще что-нибудь хочешь посмотреть? – спрашивала она.
– Да нет, мне все равно.
– Но чего-то ты все-таки хочешь?
– Нет, ничего не хочу. Спасибо.
– О чем ты думаешь, Алеша?
– Ни о чем. Почему я должен думать?
– У тебя что-то болит?
– Нет, ничего не болит.
Перед сном она снова отводила его в ванную, и он опирался на нее легкой рукой, как на костыль. Он испытывал трудности с тем, чтобы усесться на толчок, и терпеливо ждал, пока Настя ему поможет, косясь на нее настороженным глазом, даже с некоторой обидой. Но когда, наконец, у него все получалось и кишечник опорожнялся, он глядел на нее снизу с такой благодарной миной, словно достиг конца долгого, утомительного путешествия.
Засыпал он сразу, едва коснувшись щекой подушки.
Настя лежала рядом и пыталась разгадать в его спящем, чистом, прекрасном лице их общее будущее. Если он стал идиотом, думала она, то это слишком большое наказание даже для него. Впрочем, Настя не роптала на судьбу, напротив, все эти осенние дни, текущие безукоризненно ровной чередой, она была спокойна и счастлива, как может быть счастлива молодая женщина, которая ожидает ребенка от любимого человека и не сомневается в том, что этот человек никогда ее больше не покинет.