Сказание о Четвертой Луне   ::   Фирсов Владимир

Я заметил, что многие из них полуистлели, и понял, чтоэти одежды принадлежали бесчисленным женам нашего вечно юного Императора — несчастным созданиям, исчезавшим неведомо куда, как только наступало время новой избранницы. От этой догадки моя ненависть к Императору вспыхнула еще сильней. Я не знал, чем закончится восстание, но понимал, что прежним варварским обычаям не вернуться уже никогда, и радовался, что А избегнет страшной участи прежних жен Императора.

За окном послышались выстрелы — восстание началось. “Торопясь” мы обшарили все закоулки, допросили служанок — никто не знал, куда девалась А. В покоях собралось уже больше сотни солдат и стражей, и я приказал всем поспешить на помощь нашим друзьям, ведущим бой. Из окон нам было видно, что отряд Старшего безуспешно пытается ворваться внутрь западного крыла. Хотя удачными попаданиями из бомбометов были разбиты несколько решеток на окнах, попытки проникнуть внутрь здания не удавались — защитники Императора сосредоточенным огнем с верхних этажей перекрывали все доступы к дворцу.

Висячий сад, из окон которого я рассматривал поле боя, находился на самом верхнем этаже. Совсем недалеко, над центральной частью дворца сверкал большой стеклянный купол. Заинтересованный, я мысленно прикинул возможность атаки императорских покоев с крыши дворца. В этот момент кто-то положил мне руку на плечо.

— Ты задумал правильно, — услышал я знакомый ненавистный мне голос. — Именно отсюда нам следует ударить.

Рядом со мной стоял Гун.