Скиф   ::   Игоничев Сергей Николаевич

По его сердитому сопению и насупленным бровям было видно, что Сергеев рассержен. Пыхнув пару раз сигаретой и немного успокоившись, он продолжил:

– Так на чем я остановился? Ага, вспомнил. – Он покопался в папке, нашел нужную бумажку. – В общем, как я уже говорил, в состоянии глубокого гипнотического транса ваш дед довольно отчетливо вспомнил своего деда, Минина Степана Федоровича. По всеобщему убеждению, водил он близкую дружбу с нечистым, хотя и занимался знахарством и врачеванием односельчан, но его в селе побаивались, стараясь лишний раз с ним не ссориться. Из рассказа вашего деда мы сделали вывод, что Степан Федорович был обыкновенным деревенским колдуном, который зла не делал, но с нечистью якшался. В те времена деревенские колдуны были явлением вполне обычным. Крестьяне шли к колдуну с прошением, а потом бежали к батюшке с покаянием, – полковник усмехнулся, – загадочная русская душа, одним словом.

Слушая полковника, Александр стал замечать легкую иронию, с которой тот относился и к религии, и к большевистскому атеизму. Он и сам, читая о временах Гражданской войны и периоде коллективизации, не раз задавался вопросом: если крестьяне были так сильно набожны, так кто же тогда ломал церкви, скидывал с них кресты, снимал колокола? Приехавший в деревню по разнарядке комиссар? Значит, это он в одиночку стопудовый колокол на веревке сдергивал, превзойдя все подвиги древнего Геракла? Разумеется, нет.