JК
Мудрость отца Брауна (рассказы) :: Честертон Гилберт Кийт
Страница: 23 из 252Самые красивые луга и леса - в Англии, самые красивые скалы и пропасти - на Слоудоне и Гленкоу; но Этель никогда не видела южных лесов, растущих на круче, и ей казалось, что фруктовый сад вырос на приморских утесах. Здесь не было и в помине тоски и холода, которые у нас, англичан, связаны с высотой. Горы походили на мозаичный дворец после землетрясения или на тюльпановый сад после взрыва. Этель сказала об этом романтику Мускари.
- Наша тайна, - отвечал он, - тайна вулкана, тайна мятежа: и ярость приносит плоды.
- В вас немало ярости, - сказала она.
- Но плодов я не принес, - сказал он. - Если я сегодня умру, я умру холостым и глупым.
Она помолчала, потом неловко произнесла:
- Я не виновата, что вы поехали.
- Да, - кивнул поэт. - Вы не виноваты, что пала Троя.
Пока они беседовали, лошади вошли под сень скал, нависших, словно туча, над особенно опасным поворотом, и остановились, испугавшись внезапной тьмы. Кучер спрыгнул на землю, чтобы перерезать постромки, и потерял власть над ними. Одна из них встала на дыбы, во всю высоту коня, когда он становится двуногим. Вагонетка заскользила куда-то, как корабль, проломила кусты и упала с откоса. Мускари обнял Этель, она прижалась к нему и закричала. Ради таких минут он и жил на свете.
Горные стены багровой мельницей закружились вокруг него, но тут случилось нечто еще более странное. Сонный старый банкир встал во весь рост и прыгнул из вагонетки в пропасть прежде, чем она сама туда упала.
- Наша тайна, - отвечал он, - тайна вулкана, тайна мятежа: и ярость приносит плоды.
- В вас немало ярости, - сказала она.
- Но плодов я не принес, - сказал он. - Если я сегодня умру, я умру холостым и глупым.
Она помолчала, потом неловко произнесла:
- Я не виновата, что вы поехали.
- Да, - кивнул поэт. - Вы не виноваты, что пала Троя.
Пока они беседовали, лошади вошли под сень скал, нависших, словно туча, над особенно опасным поворотом, и остановились, испугавшись внезапной тьмы. Кучер спрыгнул на землю, чтобы перерезать постромки, и потерял власть над ними. Одна из них встала на дыбы, во всю высоту коня, когда он становится двуногим. Вагонетка заскользила куда-то, как корабль, проломила кусты и упала с откоса. Мускари обнял Этель, она прижалась к нему и закричала. Ради таких минут он и жил на свете.
Горные стены багровой мельницей закружились вокруг него, но тут случилось нечто еще более странное. Сонный старый банкир встал во весь рост и прыгнул из вагонетки в пропасть прежде, чем она сама туда упала.