Слепой боец   ::   Горишняя Юлия

Он плотно закрыл глаза. Картина Королевской Стоянки и того, как выровнялись в ней корабли, твердо лежала перед ним, так, как видел это вчера Глаз со склона Трона.

Модры. Три больших корабля в глубине залива. Шесть других и еще один, помельче, кормой к берегу. Три более коротких с другой стороны. Еще один между тремя и шестью, притянутый носом к пляжу. Вокруг рамка высоких скал, скалы чуть ли не отвесные, черные и тускло играют искорками, море под ними кажется провалом и в тени почти черное, корабли расчерчены черными полосками спущенных мачт, кроме одного. Потом все это стало поворачиваться, поворачиваться, сохраняя солнечный свет и расположение линий бортов, восточный склон расступившихся скал становился ближе и выше, со всеми своими крошечными хворостинами молочайников в трещинах камня, с блеском разломов; до него было около восьмисот локтей расстояния, если в локтях, но зато все эти восемьсот — сверху почти по прямой. Потом хено открыл глаза, чтобы совместить картину, которая стояла перед ним, с какими-нибудь ориентирами — скалами, в нескольких местах торчавшими над сизой раздерганной тканью пара, пробивая ее, как острова.

Какой там ветер, внизу, в заливе? Наверное, почти никакого. А здесь — такой, что относить стрелы будет очень сильно, а стрелять надо несколько поперек его. Если бы это было упражнением, это было бы трудное и углубленное упражнение.

На свете по-прежнему не было больше никого.