Слишком много приведений   ::   Забирко Виталий

Нейрохирург сидел на подоконнике ни жив ни мертв, спиной вжавшись в оконную раму и как-то по-бабьи поджав ноги, будто по полу бегали крысы.

Встав с койки, я прошел к стенному шкафу, достал свою одежду и принялся одеваться.

"Я пойду, - раздался в голове голос Ртутного Человека. - Буду нужен позовешь".

И он исчез. Прекрасным оказался телохранителем, но товарищем и соратником вряд ли когда станет: Рыжая Харя - совсем другое дело. Был в ней этакий шарм мрачной юмористки. С Рыжей Харей было страшно, но было и весело. С Ртутным Человеком - только страшно.

Пока я одевался, ни Артамонов, ни Махмуд не сдвинулись с места. Артамонов даже позы не переменил, но Махмуд выпрямился и теперь сверлил меня непримиримым взглядом. Тело его было напряжено, по широким скулам ходили желваки, однако я знал, что никаких действий он предпринимать не собирался. Разве только защищаясь.

Я подошел к останкам Серебро, наклонился. Неприглядное зрелище. И намека на кровь внутри тела не было. Из рассеченного надвое туловища на пол вывалилась кучка белесой студенистой массы, а из развороченных внутренностей торчали острые обломки то ли хрящей, то ли хитина. Будто насекомое пополам разорвали. Странно, каким же образом у него кровоточил палец в кабинете УБОП? В наведенную галлюцинацию не верилось - совсем по-другому складывались бы тогда наши отношения, обладай он даром внушения.

Останки медсестры-робота выглядели еще хуже.