Слишком много привидений   ::   Забирко Виталий

И был это уже не знакомый мне «вольный художник», ком-плексующий, заискивающий, а новый Шурик Куцейко, которого я не только не знал, но и не предполагал его существование в столь одиозном теле. Уверенный в себе человек с прямым взглядом и твердой поступью. И ничья помощь ему не требовалась.

Прикрывшись газетой, я проследил, как он спокойно прошел мимо скамейки, не обратив на меня ни малейшего внимания. Меня поразило его лицо: нет, оно ничуть не изменилось, было все таким же некрасивым, но с него странным образом исчезла печать уголовного преступника, грубые черты смягчились, взгляд из угрюмо-недоверчивого стал простым и приветливым. Надо же, выходит, не только неприятности я могу приносить своим даром…

И тогда татуировка змеи на его теле вновь на мгновение ожила, высунула из ладони Шурика приплюснутую голову, посмотрела на меня и… подмигнула. Будто змеи умеют мигать. Уж лучше бы язык показала — все естественней.

Не помню, сколько времени я отрешенно смотрел вслед Шурику, но когда очнулся, его на аллее уже не было. Я огляделся. В скверике царили тишина и покой, лишь изредка нарушаемые мягким шорохом шин проезжающих по Листопадной улице автомобилей. Плотная облачность, собравшаяся на небосклоне поутру, рассосалась без следа, так и не оправдав надежды горожан на дождь, и теперь с неба лился полуденный зной, практически не сдерживаемый листвой деревьев. В Латинской Америке это жаркое время суток называется сиестой — временем безделья.